Макароны по-флотски (сборник). Александр Федотов

внешний вид. Выражение на его лице сложилось такое, как если бы он только что откусил кусок недозрелого лимона. Он остановился напротив белобрысого парня в солнцезащитных очках-капельках, одетого в модные голубые джинсы с красной надписью «USA», красиво вышитой на накладном кармане. Фуражка-аэродром подпрыгнула на красной пистоновой лысине.

      – Товарищ призывник! – Пистон гневно вытаращил глаза на иностранную надпись. – Что у вас с формой одежды!?

      Паренёк с недоумением поглядел на свои джинсы: не испачкался ли где по неосторожности:

      – А что?

      – «Что?!!» Он говорит мне: «А что?»!.. Вы почему явились на призыв в масштабе Советских Вооруженных Сил в штанах наиболее предполагаемого противника!?

      – Джинсы как джинсы… – новобранец продолжал растерянно осматривать себя то спереди, то сзади, крутя стриженной головой.

      – Товарищ призывник, я вижу, что через эти штаны мировой империализм уже проник к вам в голову!

      Наконец до паренька дошло, в чём дело, и он с готовностью пояснил:

      – ЮСА – это просто название страны. По-английски.

      – По стойке «смирно» стоять не умеет, а разговаривает! – обратился Пистон к притихшему строю. – Товарищ призывник, если вы хотите что-то умное сказать, то лучше молчите. Причина неуставных отношений в армии и начинается с ношения таких вот штанов неустановленного образца.

      С выражением полного морального превосходства на лице, военком, продолжил движение вдоль строя, переходя к следующей жертве.

      – А у вас, товарищ призывник, – обратился он к смуглому кудрявому парню в широких тренировочных шароварах, – что у вас из карманов топорщится?

      – Естественная неровность одежды, товарищ дважды майор!

      Пистон на какое-то время задумался, но ненадолго: – Ещё один клоун нашелся. Я вам, товарищ призывник, не дважды майор, а одиножды подполковник Советской армии! Для тех, кто не разбирается в звездных отличиях, поясняю: это над майором и под полковником. Ясно?

      Кучерявый кивнул головой, понятливо улыбаясь.

      – Разболтались в гражданских условиях. Ну, ничего. Другие офицеры нашей армии, – Пистон сделал неопределённый жест рукой в сторону «покупателей», – не такие добрые папы Карло, как я!.. Стешут вам все естественные и неестественные неровности по самое «не балуй»!

      И тут перед строем вытолкнули худенького и испуганного недостающего Бакурадзе.

      – Как фамилия? – грозно вопросил Пистон.

      – Бакурадзе…

      – Почему отсутствуете, товарищ призывник?

      – Я в туалет ходил.

      – В туалет! Вы бы еще в театр сходили!.. Ничего, в армии вас быстро отучат оправляться в неуставные моменты времени… Встаньте в строй!

      Бакурадзе, потупившись, протиснулся в самую глубь строя, подальше от начальственных глаз.

      Военком прекратил осмотр, вышел на середину двора, многозначительно вскинул голову и, дождавшись полной тишины, торжественно провозгласил:

      – Служба Родине, товарищи, –