Знакомьтесь: мой друг Молокосос. Роман Шабанов

Хочу упомянуть, что коллекция насчитывала девяносто три шляпы. Где-то в альбоме есть фотографии отца со шляпой. Ровно девяносто три фотографии – этакая шляпная фотосессия.

      В 56-й шляпе отец женился и считал, что она приносит удачу. Он носил ее только по особым случаям. Когда ждал маму из роддома и во все дни своего приезда.

      Мы вышли во двор. Дождь зарядил из всех облачных орудий и мы огибая лужи, пробирались к гаражу. Проходили как эстафету. Из окна выглянул дядя Коля. Наш сосед. Тот самый, про которого папа всегда спрашивал. Тот очень интересно жил и про него всегда было что рассказать. Например, вчера он чинил велосипед соседскому мальчику и привлек к этому весь двор. В итоге собрали – мотоцикл. Мальчик был очень доволен. Сосед сейчас стоял в проеме и хитро улыбался. Приехал лучший в мире слушатель, как тут не улыбаться. Накопилось столько информации! Нам не было видно дяди Коли. Но его красный спортивный костюм с белыми лампасами нельзя было ни с чем перепутать.

      – Здравия желаю, Капитан, – проговорил он. Он говорил спокойно, не надрывая связки, словно между нами было не более одного метра.

      – Комбат хоккейного дела, гип-гип! – бравадно ответил отец.

      Дело в том, что дядя Коля был тренером детской хоккейной команды. У него была верная жена и росли трое еще несформированных под тренировки близнецов.

      – Хорошо выглядишь, – поставленным голосом сказал сосед. – И ты, Фил. Я зайду. Попозже. Мне мясо надо крутить. Кашу сварить. Как накручу, сварю, так к тебе. Жди, я зайду.

      – Мы сегодня семьей, а завтра, – пропел папа, но дядя Коля не слышал или не хотел слышать.

      Папу можно было понять. Если отец приезжал внезапно из своих научных приключений, то дядя Коля почти всегда заходил к нам неожиданно. Он мог прийти рано утром поговорить о прошедшем дне олимпиады, а мог и поздно вечером зайти за солью. Отец уважал строптивого соседа, но мы то с мамой для него были намного важнее. Ведь он не видел нас довольно долго и очень соскучился.

      Как-то раз я спросил отца:

      – А ты скучаешь по нам? По мне? По маме.

      На что он ответил:

      – Нет, не скучаю.

      Мне так стало обидно. Как же так? Не скучает!? На что отец сознавая, что я не сразу пойму это, ответил:

      – Когда скучаешь – это не совсем хорошо. У тебя пропадает аппетит, ты становишься скучным, с тобой никто не желает разговаривать. Конечно, делают попытки, но ты грустишь и это состояние очень сильное. Оно как болезнь. Как только позволил вирусу проникнуть в себя, то все пиши пропало. Один день скуки равняется одной потерянной недели. Разве хочется терять целую неделю, за которую можно сделать столько полезного. Ответь, сына?

      – Не хочется, – я был согласен с отцом. Конечно, он говорил очень убедительно, только я все равно до конца этого не понимал. – Но как же? Есть же связь между людьми на расстоянии? Разве ты не чувствуешь, как мы здесь без тебя? А?

      – Чувствую. Но для этого не обязательно грустить. Об этом достаточно думать, смотря на ваши фотографии, которые всегда со мной.

      – Ну,