Когда бабочке обрывают крылья…. Светлана Мерцалова

еще красивее, а моя обувь выглядела словно ортопедическая.

      Мне тяжело жилось с матерью. Устроившись на работу, я сообщила ей об этом.

      – Если хочешь, то мы найдем тебе квартирку, – согласилась она. – Я помогу платить. Думаю, что тебе будет полезно пожить одной. Оторвешься от мамки, станешь самостоятельной.

      Я согласилась, но все вранье, что мне нужно оторваться от мамки. Никогда к ней я не была привязана. Насчет же моей самостоятельности, так я с десяти лет могла подогреть себе еду, поджарить яичницу, а в пятнадцать уже готовила обед. Не хвастаясь, скажу, даже лучше матери.

* * *

      Мать лежала на диване с книжкой в одной руке и надкусанным яблоком – в другой. Она постоянно сидела на диетах, и в свои сорок с небольшим была еще очень привлекательной женщиной. Она так тщательно следила за собой, что все в ней было идеально: и изнеженное лицо, и пышные волосы, и руки, мягкие, в ямочках.

      Увидев ее, я даже зашлась от злости: она что, нарочно дразнит меня своим холеным видом?

      Поэтому и начала без предисловий:

      – Мама, как у вас с отцом все начиналось? Мать внимательно посмотрела на меня, прищурившись:

      – Что? Влюбилась? – догадалась она. Я опустила глаза.

      – Надо же, какая неприятность! – поморщилась мать.

      – Почему неприятность?

      Мать замялась на секунду, поняв, что не права и, улыбнувшись, попросила:

      – Расскажи о нем.

      – Он… такой, – зажмурившись, произнесла я. – Он такой красивый!

      – Горюшко мое, а попроще ты не могла выбрать? – заохала мать, уточнив, – Под стать себе.

      – Такого же урода? – спросила я резким голосом. – И кто будут наши дети? Франкенштейны?

      – Какие дети? Вы что, уже?

      – Нет, не уже. Он пока ничего не знает…

      – Милая, твой красавец, – мать запнулась, – он обращает на тебя внимание?

      – Нет, пока нет.

      – Ясно. И все же ты надеешься, что в один прекрасный день это произойдет? – тут мать совсем запуталась.

      – Даже и не надеюсь.

      – Зачем ты завела этот разговор? Какие дети? – удивилась мать.

      – Не знаю. Хотелось выговориться – только и всего. Могу я с родной матерью поговорить на такую тему?

      – Да, конечно, – смущенно закивала мать. – На то я и мать.

      – Мама, любят только красивых?

      – Как тебе сказать? Мужчины говорят, что любят женщину за ее душу, но почему-то душу они находят только у красавиц, – снисходительно ответила она.

      Терпеть не могу, когда со мной разговаривают таким тоном!

      Я разозлилась:

      – За что они тебя любят? Ты же не красавица – с точки зрения классических канонов красоты!

      Вот этого мне не следовало говорить!

      – Плевать мне на все каноны! – сдвинула брови мать. – И кто это сказал? Ты?!

      Это была запретная тема – сомневаться в красоте матери, равносильно тому, что разворачивать красную тряпку перед быком. Но мне вдруг захотелось скандала. Казалось, что вся та злоба, что копилась