Кости не лгут. Мелинда Ли

его металл, но буквы и цифры были различимы. – Я узнал имя и просмотрел дело. И не удивился, увидев, что его вели вы. Управление шерифа им не занималось, но я смутно припоминаю, когда это случилось, – Кинг в то время был помощником шерифа.

      – Не так уж много преступлений здесь тогда совершалось.

      – Н-да, – распрямил плечи шериф. – Сколько лет было Лансу, когда исчез его отец?

      – Десять.

      Мать Ланса, Дженни, страдала психическим расстройством. Исчезновение Вика его усугубило. И когда дело о пропаже ее мужа обернулось «глухарем» и стало очевидно, что Дженни Крюгер скоро не оправится, Шарп не смог бросить мальчугана на произвол судьбы. Он не нашел Виктора. И самое малое, что он мог сделать – это позаботиться о его сыне, в жизни которого больше не оказалось никого, кто бы взял на себя такую обязанность. Наставничество Шарпа возымело последствия – Ланс стал копом в полицейском управлении Скалет-Фоллз. Получив ранение при исполнении, он оставил службу и прошедшим летом стал помогать Шарпу в его частных расследованиях.

      – Некоторые дела так и остаются с тобой, – сказал Шарп.

      Шериф понимающе кивнул. У каждого полицейского имеется хотя бы одно дело, которое западает ему глубоко в душу – преступление и его жертвы, которые остаются с ним навсегда. Для Шарпа таким делом стало исчезновение Виктора Крюгера.

      Он обернулся к «Бьюику»:

      – А кто нашел автомобиль?

      – Поисково-спасательная группа полиции штата тестировала свою новую гидроакустическую аппаратуру. Заметив машину, они позвонили нам, и мы спустили на дно водолазов, – шериф кивнул на катер, покачивающийся на воде. – Я направлю в полицейское управление Скарлет-Фоллз официальный запрос. Но коли вы тут, расскажите мне, что вы помните об этом деле?

      Да все, черт возьми, до мельчайших подробностей…

      Шарп сунул руки в карманы куртки.

      – Примерно в девять вечера, в среду 10 августа 1994 года, тридцатипятилетний Виктор Крюгер, известный среди друзей как Вик, отправился в продовольственный магазин. И домой уже не вернулся.

      – Подозрение на убийство?

      – Увы. – Шарп не нашел ни одной серьезной зацепки в поддержку этой версии. Человек действительно пропал, буквально растворился в том душном летнем воздухе.

      – Самоубийство? – Шериф вытащил из кармана перчатки и надел их себе на руки.

      – Никаких признаков депрессии или какого-то другого психического расстройства, – пожал плечами Шарп.

      По крайней мере, у Виктора. Мать Ланса – другая история.

      Шериф начал обходить машину спереди, внимательно изучая капот и бампер.

      – Может, у него была интрижка на стороне или он просто пресытился своей жизнью и решил с ней покончить?

      – Я так не думаю. По словам всех опрошенных, Виктор был хорошим семьянином и ни за что бы не бросил жену и ребенка.

      Шарп подошел поближе к машине. Шериф не стал возмущаться.

      – Если наша работенка чему-то и учит, так это тому, что у каждого имеются свои секреты, – пробормотал он.

      Так-то