Фэнтези или научная фантастика? (сборник). Марина и Сергей Дяченко

Сказал чуть погодя:

      – Ты его узнаешь.

      Снова стало тихо.

      – Ты его… сблизи видел? – опять спросил Станко. Илияш лениво повел бровью:

      – Как тебя.

      Станко облизал пересохшие губы. Ему было странно неловко, будто он спрашивал о чем-то запрещенном, постыдном.

      – А… жена есть у него?

      Илияш молчал долго. Протянул наконец:

      – Нету жены.

      В двух шагах от путников вынырнула из травы непуганая полевая мышь. Удивленно воззрилась на незнакомцев. Илияш – заметил Станко краем глаза – прищурился, неподражаемым охотничьим взглядом отмеряя расстояние до глупого зверька.

      – Да оставь ты ее! – возмутился Станко. – Есть ее будешь? Что она тебе сделала?

      Мышь испугалась громкого голоса и нырнула обратно в траву.

      – Мышку жалко тебе, – вздохнул, расслабляясь, Илияш, – мышку жалко, папу не жалко…

      Станко стиснул зубы и ничего не ответил, но на этот раз молчание длилось недолго:

      – Илияш… А как он живет, там, в замке? – и тут же добавил небрежно: – Мне побольше узнать надо… Чтобы впросак не попасть, выследить и не промахнуться.

      Илияш сел. Посмотрел на Станко долгим серьезным взглядом. Сказал со вздохом:

      – Хорошо живет. Богато. Не очень весело, правда… Сам знаешь, какая у него история. Предки твоего папы, и твои предки, значит, всю жизнь воевали… А жизнь у них, правда, была короткая, пока не зарубят, не проткнут, со скалы не сбросят… И вот перебили всех, один князь Лиго и остался. Злющий, как одинокая змея, – Илияш недобро усмехнулся. – В замке сидит, и комнат там, Станко, как пьявок у цирюльника. А в самой главной комнате… Я там не бывал, конечно, но рассказывают, что там на атласной подушечке лежит княжий венец… – голос Илияша смягчился, обрел бархатные нотки, будто он рассказывал мальчику старую сказку. – Венец этот, Станко, о четырех зубцах, и выкован, конечно, из чистого золота. Предки князя за него дрались – брат с братом, отец с сыном… Венец этот ковали четыре колдуна, и коснуться его может только тот, кто по крови – прямой потомок княжьего рода. Коснется самозванец – умирает в корчах, страшное это дело…

      Илияш замолчал, задумавшись.

      – Я могу коснуться, – сказал Станко.

      Илияш поднял голову:

      – Что?

      – Я могу коснуться. Я – прямой потомок княжьего рода.

      Браконьер помолчал. Сорвал травинку, сунул в зубы. Пробормотал, теребя изрядно отросшую бороду:

      – Ну, ты и нахал… Наглый мальчишка…

      Последовала пауза. Илияш отшвырнул травинку и встал:

      – Ты доберись до него сначала, до венца-то! И князя убей, тогда посмотрим…

      Станко усмехнулся.

      В следующую секунду на солнце вспыхнул его верный меч. Парень, который только что сидел, развалившись, опершись спиной о ствол, в одно мгновение оказался на ногах, в боевой стойке. Без единой заминки, без паузы, в бешеном темпе перед глазами явно струхнувшего Илияша промелькнул каскад боевых приемов; Станко припадал к земле и подпрыгивал высоко вверх, меч слился в одно целое с его рукой, и разгоряченное