Пражский фугас. Александр Тамоников

аете, генерал? – спросил Фишер.

      Командующий взглянул на него и заявил:

      – А вы, Гельмут, слишком спокойны. Между тем перед нами поставлена непростая задача.

      Эсэсовец пожал плечами и проговорил:

      – Не вижу ничего сложного. По крайней мере пока. Вот когда русские сломят оборону наших дивизий в Словакии и выйдут сюда, тогда да, будет горячо. А пока Красная армия проводит операцию «Багратион», ведет наступление по другим направлениям, причин волноваться я не вижу.

      Генерал вздохнул и сказал:

      – Вам говорить легко, оберштурмбанфюрер. Как только подойдут русские, вы вместе со своим взводом спокойно уйдете в Германию, нам же придется держать оборону здесь.

      – Фюрер уверен, что скоро ситуация изменится.

      Фон Керман усмехнулся.

      – Конечно, как же без этого? Ведь русские отступили до самой Москвы, а потом… но не вам мне говорить, какова цена пропаганды Геббельса. Чего только он не обещал. Сейчас уповает на чудо-оружие, которое вот-вот будет создано. Оно не только остановит Красную армию, но и обеспечит нам победу над Россией.

      – Но ведь это так. Наши ученые практически закончили испытания ракет ФАУ, – произнес Фишер.

      – Возможно, мы и получим ракеты, только это, дружище, уже ничего не изменит.

      – Мне не нравится ваше пессимистичное настроение.

      – Знаете, мне тоже. Но где, черт возьми, ваша спецкоманда? Или нам придется здесь всю ночь торчать? Батальон Гофмана, между прочим, находится в лесу. Вместо полноценного ужина солдаты получили сухие пайки.

      Оберштурмбанфюрер усмехнулся и проговорил:

      – Да, в лесу, но далеко от линии фронта. Очень многие наши доблестные солдаты сейчас ведут бои, находясь в окопах, в лучшем случае – в блиндажах. Они не всегда даже сухой паек вовремя получают. По сравнению с генералами действующей армии вы находитесь в весьма привилегированном положении.

      Фон Керман сапогом растер окурок и сказал:

      – Возможно, но я не понимаю, зачем понадобилось выводить батальон? Четвертый сектор тянется на километр. Можно было бы отвести солдат в помещение для отдыха.

      – Вы все поймете, генерал, но позже.

      Фишер взглянул на часы.

      – Двадцать пятьдесят восемь. Да, Беренц что-то опаздывает. Возможно, у него возникли проблемы с отбором рабочих в концлагере Копице. Контингент арестантов не пополняется, даже наоборот. Узники мрут как мухи. Но ничего, Беренц найдет здоровых людей, вполне пригодных для решения задачи, поставленной командованием.

      Генерал фон Керман неожиданно спросил:

      – Как считаете, Гельмут, долго ли продержатся наши войска в Белоруссии?

      – Это вопрос не ко мне. Вам, кадровому военному, лучше знать. У русских там четыре фронта, это значительные силы, но и у генерал-фельдмаршала Эрнста Буша, командующего группой армий «Центр», тоже достаточно войск.

      – Но они находятся в котлах, разобщены.

      – Сегодня, генерал, наши армии, корпуса, дивизии сидят в котлах, завтра русские. Вы прекрасно знаете, до чего изменчива обстановка в ходе таких масштабных операций.

      – На Словакию нацелены Первый и Четвертый Украинские фронты Красной армии. Это не шутки.

      Фишер тут же проговорил:

      – Им противостоят танковая армия генерал-полковника Хейнрици и Первая венгерская. Но хватит о событиях на востоке. Расскажите-ка лучше, генерал, что вы будете делать с беременной связисткой?

      Фон Керман смутился и пробубнил:

      – Вам какое дело до моей личной жизни?

      – Самое прямое. Вы показываете плохой пример подчиненным, завели любовницу и считаете себя при этом примерным семьянином.

      – Все мы примерные семьянины, когда находимся дома. Здесь же, на войне… – Он не договорил.

      С севера донесся шум двигателей.

      – Это не ваша колонна, Фишер?

      – Больше некому. Двадцать один десять. Черт бы побрал этого Беренца! Скоро стемнеет. Нам придется трудиться при свете фар.

      – В секторе и во всем районе работают генераторы.

      – Это внутри укреплений, но не важно. Колонна подходит.

      Представитель СД повернулся к командиру сектора и распорядился:

      – Майор, спуститесь к своему батальону и обеспечьте соблюдение секретности предстоящих работ. Ни один солдат не должен выйти к линии обороны, особенно на участок оврага за вторым ДОТом.

      Майор взглянул на генерала. Приказы ему мог отдавать только он.

      Фон Керман кивнул.

      – Исполняйте, Гофман!

      – Слушаюсь!

      Майор поднялся на возвышенность, образованную бетонными арками тоннелей, засыпанных землей и заросших кустарником. Вскоре он скрылся из виду.

      Появился бронетранспортер с солдатами в десантном отсеке.

      Из него выбрался офицер в эсэсовской форме, козырнул