Перо феникса. Холли Вебб

нужно пирожное, – жалобно заскулила Софи, подняв лапу с уже почти и не заметной царапиной. – Вы же видите, я истекаю кровью!

      Дядя Джек не стал спорить и послушно открыл буфет.

      – Что там? – Софи мгновенно воспрянула духом. – Есть шоколадные кексы? Мне категорически необходим шоколадный кекс! – Она помедлила и тяжело вздохнула, словно оценивая свои шансы, которые явно стремились к нулю. – Профитроли? Одна маленькая профитролинка? Ну, хотя бы печенье…

      Дядя Джек пожал плечами:

      – Шоколадные мини-рулетики…

      Софи закатила глаза. Было вполне очевидно, что шоколадные мини-рулетики уж никак не послужат достаточной компенсацией за ее невыносимые страдания.

      – Мне нужно минимум три штуки, – сказала она дяде Джеку, пронзив его стальным взглядом.

      – Две! – решительно объявил Дэнни. – Там всего шесть в упаковке.

      – А он, может быть, и не захочет! – Софи элегантно кивнула Лоттиному папе, потом подошла к нему, нарочито хромая, и уставилась на него снизу вверх большими печальными трогательными глазами. – Ведь ты понимаешь, что мне очень-очень нужен шоколад? Да? Гораздо больше, чем тебе.

      Лоттин папа задумчиво посмотрел на нее.

      – Вообще-то я тоже люблю шоколад, – сказал он с виноватой улыбкой. – И ты сама говорила, что Лотти тебя закармливает шоколадом. И у меня тоже был очень насыщенный день.

      Софи нахмурилась и пошла гипнотизировать Лотти умильным взглядом.

      – Нет. Я тоже хочу шоколадный рулетик. Ты и так уже выпросила две штуки. Не будь поросенком, Софи. – Лотти взяла Софи на руки, и это было ее ошибкой. Ну как устоять перед этими дрожащими усиками и огромными горестными глазами. – Ну, хорошо. Я с тобой поделюсь. Дам тебе половину своего рулетика.

      Софи ласково лизнула ее в щеку.

      – Ты хорошая девочка, Лотти, ma belle[2], – пробормотала она, щекотно уткнувшись носом Лотти в ухо.

      Они сидели за большим столом в кухне и старались почувствовать себя одной большой дружной семьей, но им все равно было неловко и неуютно. Никто не завел разговор о том, что будет теперь, когда Лоттин папа вернулся домой. О том, как все изменится. Словно никто не хотел обсуждать эту тему, никто не хотел об этом говорить.

      Хотя Лотти очень хотела. Просто не знала, с чего начать.

      Чтобы нарушить неловкое молчание, дядя Джек заговорил о Горации и о его превращении. Он поставил на стол блюдце с семечками, Гораций, устроившись рядом с блюдцем, принялся задумчиво рассматривать угощение.

      – Это хорошие семечки, маслянистые, – сказал дядя Джек.

      Гораций подхватил семечко клювом и тут же его уронил.

      – Хочешь сочную толстую мышку? – спросил Дэнни.

      Гораций демонстративно повернулся к нему спиной, но когда Дэнни принялся ухать по-совиному, сердито глянул на него через плечо.

      – Детей должно быть видно, но не слышно. Особенно если они говорят только глупости.

      Дэнни облизал испачканные

2

Моя дорогая, моя малышка (фр.).