Монархи-долгожители. Валентина Скляренко

Карусели – празднично-карнавальной кавалькады. На ней Людовик XIV предстал перед народом в роли римского императора с огромным щитом в форме солнца, который означал, что солнце защищает короля и вместе с ним и всю Францию. В связи с этим историк балета Ф. Боссан писал: «Именно на Большой Карусели 1662 года в некотором роде родился «король-солнце». Имя ему дали не политика и не победы его армий, но конный балет».

      По словам Людовика XIV, солнечная эмблема «должна была символизировать в какой-то мере обязанности короля» и постоянно побуждать его к их выполнению. В своих «Мемуарах» он обосновывал этот выбор так: «За основу выбирается солнце, которое по правилам эмблематики считается самым благородным и по совокупности присущих ему признаков уникальным светилом, оно сияет ярким светом, передает его другим небесным светилам, образующим как бы его двор, распределяет свой свет равно и справедливо по разным частям земли; творит добро повсюду, порождая беспрестанно жизнь, радость, движение; бесконечно перемещается, двигаясь плавно и спокойно по своей постоянной и неизменной орбите, от которой никогда не отклоняется и никогда не отклонится, – является, безусловно, самым живым и прекрасным подобием великого монарха. Те, кто наблюдали, как я достаточно легко управляю, не чувствуя себя в затруднительном положении из-за множества забот, падающих на долю короля, уговорили меня включить в центр эмблемы земной шар – державы и написать “Nec pluribus impar”[2]; считая, что мило польстили амбициям молодого монарха; что раз я один в состоянии справиться с таким количеством дел, то смог бы даже управлять другими империями, как Солнце имело бы и другие миры, если бы они подпадали под его лучи».

      Судя по его высказываниям, Людовик XIV видел в великом светиле, как в неустанном труженике и источнике справедливости, пример для подражания. Его идеалом было спокойное, уравновешенное правление. Но, как это часто бывает в жизни, идеал не всегда реализуется на практике. Поэтому и Людовику XIV приходилось во времена Фронды, крестьянских мятежей и войн не раз выступать в роли солнца, сжигающего непокорных. Стоит лишь вспомнить судьбы незадачливого Фуке, кардинала де Реца и других его политических противников. Но при этом нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что за более чем полувековое правление Людовика XIV был вынесен и исполнен всего лишь один смертный приговор за участие в заговоре против него: в 1674 году на площади Бастилии казнили шевалье де Рогана.

      Закрепленное в истории за Людовиком XIV прозвище «король-солнце» во многом справедливо. И не потому, что оно ему льстило и соответствовало его представлениям о королевской власти или что у него был блистательный двор, а потому, что его государство и система управления были построены по принципу Солнечной системы. Он правил, как Солнце, находясь в центре огромной, необъятной, но целиком подчиненной ему машины. Его влияние, как лучи, пронизывало эту систему, не оставляя ни одного уголка, ни одной области нетронутыми. Он являлся первым судьей и, несомненно, олицетворением

2

Это выражение обычно трактуется как «Никому не равный», т. е. выше всего сущего. Однако историк В. Н. Малов в примечаниях к русскоязычному изданию монографии Ф. Блюша «Людовик XIV» дает совершенно другой перевод: «И для многих равный». Он обосновывает его тем, что в латинском языке два отрицания (в данном случае частица «пес» и приставка «im» в слове «impar») равны одному утверждению. Таким образом, это выражение может означать «одинаково благодетельный или одинаково справедливый». Такая трактовка согласуется со смыслом всего предложения, в котором приводится это выражение.