Эмили и волшебное отражение. Холли Вебб

эта магия стала ещё сильнее.

      Эмили медленно кивнула. Вроде бы это звучало разумно. Хотя лучше бы у неё была магия, которую она могла бы использовать для себя. Какой смысл в твоей магии, если она нужна лишь для того, чтобы превращать тебя в лакомую добычу для злых древних фей? Как будто Эмили плюшка с двойной шоколадной начинкой. В сахарной глазури.

      – То есть… вы сделаны из магии? – спросила она. Пока у Стрижа есть желание поговорить, этим надо воспользоваться.

      – Ага, – промычал Стриж, радостно вгрызаясь в плюшку.

      – Но если вы устроены по-другому и ваш организм не такой, как у нас, тогда почему вы едите человеческую еду? – Эмили указала глазами на плюшку в руке Стрижа, и он прикрыл плюшку рукой, как будто боялся, что её у него отберут.

      – Нам же надо питаться! Да, мы едим не так часто, как люди. Но я люблю вкусно поесть. – Он улыбнулся Эмили. – А больше всего я люблю шоколад. Мне кажется, люди украли его у нас. Наверняка! Он такой вкусный.

      Эмили уже не слушала брата. Она смотрела на свои руки, на голубые прожилки вен под кожей. Когда она узнала, что волшебная страна существует на самом деле, ей захотелось узнать о ней больше. Захотелось узнать о ней всё. Хотя, может быть, кое-чего лучше не знать.

      – А вампиры тоже существуют на самом деле?

      Стриж фыркнул:

      – Нет. Хотя…

      – Они существуют? – испуганно прошептала Эмили.

      – Они не такие, как о них пишут в книгах, – весь этот бред про чеснок, укусы в шею и дурацкие чёрные плащи. Но, как я уже говорил, феи иногда похищают людей и забирают к себе, в волшебную страну. Если могут. И люди, которых похитили феи… они как бы опустошаются. Из них уходит часть жизни. Особенно если они отведают зачарованную еду. После этого любая человеческая еда кажется им противной и несъедобной, и они умирают от голода. В общем, понятно, откуда взялись истории о вампирах. – Стриж растянул губы, изображая вампирский оскал. – Кстати, у большинства фей очень острые зубы.

      Эмили кивнула, глядя на брата с несчастным видом.

      Стриж вздохнул:

      – Эмили, почему ты такая убитая? Я просто пытаюсь тебе рассказать всё как есть. Ты спросила – я ответил.

      – Я не убитая. Просто… теперь всё по-другому. Иногда всё как прежде, а потом ты расскажешь мне что-нибудь о волшебной стране – и я понимаю, что знаю вас очень плохо. На самом деле совсем не знаю. И я себя чувствую дурочкой из-за того, что считала себя твоей сестрой.

      Стриж внимательно разглядывал плюшку, проверяя, не осталось ли там ещё шоколадных кусочков.

      – Ты и есть моя сестра.

      – Но не настоящая!

      Стриж пожал плечами:

      – По-моему, вполне настоящая. Сколько я себя помню, ты всегда была рядом. И ты обычно относишься ко мне лучше, чем Юла и Лори, хотя мы с ними родные. – Он запихал в рот последний кусок плюшки и с надеждой уставился на Эмили. – Можно ещё одну штучку? – промычал он с набитым ртом. – Ну пожалуйста.

      Эмили молча передала ему плюшку. Как бы мама с папой и Юла с Лори ни уверяли, что они её любят, что она