Закрытая школа. Сопротивление. Ирина Щеглова

не сразу понял вопрос:

      – Тоже?.. А кто еще?

      – Я, – с гордостью ответила Надя. – Потому что я верю в ре-ин-карнацию. – Ей очень понравилось новое длинное слово, Виктор Николаевич так хорошо все объяснил. – Это так здо́рово! Мой Гномик не умер, он превратился в филина!

      – Почему ты так решила? – улыбнулся Андрей.

      – Потому что Филя смотрит на меня совсем как Гном! – она села на кровати, вытаращила глаза и уставилась на брата. Андрей не смог сдержаться и рассмеялся:

      – Все совы так смотрят. И даже так… – он широко раскрыл себе глаза пальцами и скорчил смешную рожу.

      – Но не все прилетают ко мне каждый день! – торжественно напомнила Надя.

      Андрей развел руками – у него не было аргументов.

      – Андрюша… Раз Гномик смог заново родиться, значит, папа и мама тоже могут?.. И мы снова их увидим?.. – спросила сестренка.

      Улыбка сползла с лица Андрея, он не знал, что сказать. А Надя смотрела на него умоляюще, ждала.

      Алиса оторвалась от альбома и наставительно объяснила:

      – Надя, ваши папа и мама не буддисты. Они вечно живут в раю на звездочке и не могут никем родиться.

      – Андрюша, это правда? – испугалась Надя. Андрей кивнул, с жалостью глядя на сестру. Надины глаза наполнились слезами.

      – Значит, мы больше никогда-никогда их не увидим?

      – Нет, Надюша… Никогда, – с грустью ответил брат.

* * *

      Всю ночь шумел весенний дождь. На окне сидел филин и, не отрываясь, смотрел на спящую Надю, как будто охранял…

      Маша не спала, она долго стояла у окна, устремив взгляд туда, за забор, на темную кромку леса, и думала о Володе.

      А Володя, забывшись тяжелым сном в подземной камере, видел во сне мертвую Машу. Ужасная рана зияла на ее шее. От ужаса Володя проснулся, в горле саднило от жажды. На его губы упало несколько дождевых капель. Над головой в темноте шумел дождь. Володя облизнул сухие губы, нащупал в темноте консервную банку, поднес ко рту, наклонил, в пересохший рот полилась благословенная влага, отдающая сырым ржавым железом и одновременно лесной свежестью. Он прижался горячим лбом к влажной стене, стало немного легче…

      Под утро дождь перестал. Вышло солнце, в камере стало почти светло.

      Володе наконец удалось втащить наверх еще одну клетку, но на это он потратил последние силы. Конструкция получилась очень ненадежная, шаткая, но выбирать не приходилось. Чем скорее он унесет отсюда ноги, тем лучше.

      Володя взобрался на клетки, потянулся и сумел ухватиться за край люка, в который он провалился. Предательская пирамида опасно закачалась и рухнула. Володя повис на одной руке, в другой он сжимал лямку рюкзака. Свобода была так близко! Но на одной руке не удержаться, а рюкзак буквально выскальзывал. В последний момент, когда рука уже готова была разжаться, Володя выпустил лямку и судорожно схватился за край колодца второй рукой.

      Подтянулся и вытащил себя на поверхность, всем телом припав к влажной от ночного дождя