Подвиги Геракла. Агата Кристи

проворчал сэр Джозеф. – Они такие невнимательные. Всякий раз делают лекарства по-другому.

      – Наверное, дело в этом, – с сомнением произнесла леди Хоггин.

      – Конечно, в этом. В чем же еще?

      – Тот человек что-то выяснил насчет Шань Туна?

      – Да. Он вернул мне мои деньги.

      – И кто это был?

      – Он не сказал. Очень сдержанный человек, этот Эркюль Пуаро. Но тебе нечего беспокоиться.

      – Он забавный человечек, правда?

      Сэр Джозеф слегка вздрогнул и искоса взглянул вверх, словно почувствовал присутствие Пуаро у себя за правым плечом. У него возникло такое впечатление, что он всегда будет его чувствовать.

      – Он умный и хитрый черт! – сказал Хоггин.

      И подумал про себя: «Грета может убираться к дьяволу! Я не собираюсь рисковать своей головой ради какой бы то ни было платиновой блондинки!»

Х

      – Ох!

      Эйми Карнаби с изумлением смотрела на чек в двести фунтов.

      – Эмили! Эмили! – закричала она. – Ты только послушай!

      Дорогая мисс Карнаби!

      Разрешите мне сделать вклад в ваш достойный фонд перед тем, как он окончательно закроется.

      Искренне ваш

Эркюль Пуаро

      – Эйми, – сказала Эмили Карнаби, – тебе невероятно повезло. Подумай, где бы ты могла сейчас находиться.

      – В Уормвуд-Скраббз[10] или в Холлоуэй[11]? – пробормотала Эйми Карнаби. – Но все это теперь кончено, правда, Огастес? Больше никаких прогулок в парк с мамочкой или с ее подругами и маленькими ножничками…

      В ее глазах появилась глубоко спрятанная печаль. Она вздохнула:

      – Дорогой Огастес! Такая жалость. Он такой умный… Его можно научить чему угодно…

      Подвиг второй

      Лернейская гидра

I

      Эркюль Пуаро ободряюще смотрел на сидящего напротив человека.

      Доктору Чарльзу Олдфилду было лет сорок. Его волосы слегка поседели на висках, голубые глаза выражали тревогу. Он немного сутулился и держался слегка неуверенно. Более того, казалось, ему трудно перейти к делу.

      – Я пришел к вам, месье Пуаро, – наконец сказал доктор, слегка заикаясь, – с довольно странной просьбой. И теперь, когда я уже здесь, мне страшно и хочется все отменить. Потому что, как я теперь хорошо понимаю, никто ничего не сможет с этим поделать.

      – Об этом вы должны предоставить судить мне.

      – Не знаю, почему я подумал, что, возможно… – тихо начал Олдфилд и умолк.

      – …Что я, возможно, сумею вам помочь? – закончил за него Пуаро. – Eh bien, возможно, сумею. Расскажите мне о вашей проблеме.

      Олдфилд выпрямился. Теперь сыщик заметил, какой у него изможденный вид.

      – Понимаете, нечего даже думать обращаться в полицию, – произнес доктор, и в его голосе звучала безнадежность. – Они ничего не смогут сделать. И все же – с каждым днем становится все хуже. Я… я не знаю, что делать.

      – Что становится хуже?

      – Слухи… О, это очень просто, месье Пуаро. Чуть больше года назад умерла моя жена. Несколько

10

Лондонская тюрьма.

11

Тюрьма для женщин и подростков в Лондоне.