Голубая звезда. Жюльетта Бенцони

не менее кормят у нее божественно.

      – У Момина тоже! Ты должен пригласить меня на обед: я очень голодна, к тому же мы давно не болтали с тобой…

      – Сожалею, но я не могу. Батори, должно быть, уже ждет меня в «Пильзене»!

      – Владелец… эмалей?

      – Совершенно верно! Я не могу пригласить его к себе, потому что он любит только кислую капусту, и потому Чечина считает его несносным варваром. Короче, мне очень жаль, что я занят. Но ты просто великолепна!

      Она засмеялась, покружившись, как манекенщица.

      – Не правда ли, невероятно, на что способно волшебство парижского модельера! Посмотри, на мне одно из последних творений Мадлен Вьонне… и часть денег за Лонги, которого ты так выгодно продал для меня. И не говори, что это безрассудство: если я хочу вновь выйти замуж, нужно следить за своей внешностью… Кстати, если ты действительно опаздываешь, то пойдем! Я провожу тебя прямо до «Пильзена»…

      Парочка уже подходила к знаменитой таверне, открывшейся в Венеции очень давно, во времена австрийской оккупации, и с тех пор привлекающей широкий контингент любителей колбасных изделий, изготовленных по национальному рецепту, как вдруг появилась Мина. Раскрасневшаяся, запыхавшаяся и растрепанная, она забыла даже надеть шляпу и выглядела очень взволнованной.

      – Слава богу, господин Морозини, что вы еще не сели за стол, – воскликнула она.

      – О, да это же заговор! Похоже, весь мир объединился, чтобы помешать мне пообедать здесь! Что с вами, Мина? Надеюсь, ничего страшного не произошло, – добавил он уже серьезным тоном.

      – Не думаю, но получена телеграмма, она из Варшавы… Мне показалось, что следует вас предупредить как можно скорее. Если вы захотите явиться на эту встречу, вам надо успеть на парижский поезд во второй половине дня, чтобы не опоздать на Северный экспресс, который отправляется завтра вечером, а я должна зарезервировать для вас место…

      Мина достала из кармана голубой листок и подала его Морозини в развернутом виде. Ничего не ответив, Морозини пробежал глазами телеграмму, оказавшуюся очень лаконичной:

      «Если вы заинтересованы в исключительной сделке, буду счастлив встретить вас в Варшаве 22-го числа. Приходите к восьми часам вечера в таверну Фукье. С глубоким уважением. Симон Аронов».

      – Кто это? – спросила Адриана, с бесцеремонностью близкого человека позволившая себе прочесть телеграмму через плечо кузена.

      Морозини был настолько удивлен, что даже не услышал вопроса и не ответил. Он погрузился в размышления, но, поскольку графиня повторила свой вопрос, он очнулся, сложил листок, спрятал его в карман и улыбнулся с явным облегчением.

      – Польский клиент. Кстати, довольно выгодный! Мина права, мне лучше вернуться домой.

      – Но… как же твой венгр?

      – О, я о нем чуть не забыл!

      На какое-то мгновение Альдо задумался, затем сказал решительно:

      – Послушай, поскольку ты уже здесь и голодна, ты можешь оказать мне большую услугу, пообедав вместо