Возвращение. Александр Прозоров

– и все в порядке. А то и просто в бак свежего топлива добавить – размешается, и все будет путем. На смеси с маслом двигатель ведь работает?

      Вот только денег на бензин у ведуна пока не имелось. Пришлось, чихая, кашляя и дергаясь, кое-как шкандыбать к дому, отложив прочие дела на более удачный момент.

      – Мой господин! – кинулась ему на шею Урсула, едва он переступил порог. – У меня будет шелковое платье! Настоящее шелковое! Как у старших жен кагана!

      – Осторожно, не испачкайся, – вскинул руки вверх Середин. – Мам, откуда обновка?

      – Я со старого своего решила перешить. Чего оно понапрасну в шкафу болтается? И кроссовки твои школьные нашла, в самый раз пришлись. Так что некоторое время можно без покупок обойтись. Только трусики и лифчик нужны. Мои не подойдут, а шить такие вещи я не умею.

      – Спасибо, мам. За неделю я что-нибудь придумаю… – пообещал Олег и отправился в ванную.

      Пока он отмылся, переоделся, поужинал, прошло часа два. Рукоделие к этому времени закончилось. Женщины вызвали его в комнату, и Урсула, привстав на цыпочки, совершила медленный оборот вокруг своей оси. Яркие красные тюльпаны с огромными зелеными листьями на небесно-голубом фоне в желтоватом электрическом свете переливались, меняли оттенки, двигались, словно под порывами ветра.

      – Великолепно! Мама, у тебя золотые руки!

      – Моя госпожа самая умная и умелая на свете! – с готовностью подтвердила Урсула. – Это такое счастье, что я встретила ее на…

      Громкий звонок прервал словоизлияния рабыни.

      – Это еще кто на ночь глядя? – поднялся Олег с дивана.

      Женщины двинулись к двери следом. Середин наклонился к глазку:

      – Кто там?

      – Откройте, милиция! – На площадке и вправду переминались трое людей в форме.

      – А что случилось?

      – Вы знаете этого человека? – Перед глазком замаячил искаженный оптикой снимок.

      Ведун огляделся на невольницу и родительницу – одеты, потом отпер замок:

      – Кого вы ищете…?

      – Кого, кого, – проходя в дверь, передразнил сержант и внезапно ударил его кулаком в челюсть: – Тебя!

      Середин отлетел на женщин, шарахнулся в сторону своей комнаты. Менты один за другим ввалились внутрь, в руках замелькали пистолеты. Сержант прихватил Олега за ворот, ткнул пистолетом в кончик носа, сворачивая его набок:

      – Где она?

      – Кто?

      – Прикидываешься, дебил?

      На этот раз он ударил плашмя «Макаровым» по лицу, но Середин все равно откинулся назад, головой врезавшись в дверь и упав уже в комнату. Тут же торопливо поднялся, размазал по лицу кровь, попятился, испуганно распахнув глаза:

      – Не надо! Не надо, пожалуйста! Я не знаю, о ком вы говорите! Сюда никто не заходил! Только не бейте!

      Он видел, как Урсула прижала руки к груди и замерла. Второй милиционер толкнул ее вперед, в комнату, шагнул следом и, опустив ствол вниз, заскользил по полкам и стенам оценивающим взглядом. Третий, видимо, отправился