Полуденный демон. Наталья Солнцева

вызывал у нее неприязнь.

      – Оленин назвал мне сумму. Честно говоря, она меня поразила.

      – Тогда давайте прощаться!

      – Нет-нет… вы меня превратно поняли, – спохватился посетитель. – Я привез чек. Вот.

      Он достал из сумки-планшета чек и положил на стол перед собеседницей.

      – Какие у меня гарантии, что сказанное вами… что вы не ошибаетесь?

      – Никаких, – спокойно ответила она.

      – Но тогда…

      – Здесь не магазин, где выдают гарантийные талоны на приобретенный товар.

      В Морозове происходила борьба между деловой практичностью и любопытством, некой зыбкой надеждой на счастливый исход сего отчаянного предприятия. А вдруг проблема исчезнет по мановению волшебной палочки в руке этой странной женщины? Рассеется сама собой? И жизнь господина Морозова потечет по-прежнему гладко, без потрясений.

      – Я понял… говорите. Моя судьба в ваших руках…

      В его интонации сквозила театральщина. Он сам уловил это и смущенно отвел глаза.

      – Вы действительно хотите знать правду?

      – Зачем бы я ехал в такую даль, по-вашему?

      – Это ваша дочь, – уверенно заявила Глория. – Вы ее родной отец.

      – Что?

      Он рассчитывал на снисхождение. Не от дамы в бордовых шелках, а от провидения, которое всегда благоволило к нему.

      – Двадцать девять лет назад у вас родилась дочь, – бесстрастно повторила Глория. – Теперь у вас их две. Старшая и младшая. Если вы решитесь на анализ ДНК, он будет положительным.

      – Но… – Морозов провел ладонями по щекам и сложил их в молитвенном жесте. – Я просто… у меня шок…

      – Вы хотели услышать что-то другое?

      – Как вы это проделываете? Черт вас возьми…

      Он осекся, с беспощадной ясностью осознавая сей нежелательный, но – увы! – свершившийся факт. У него двое детей. Раньше он мечтал о втором ребенке, однако рождение Лили положило конец этим мечтам. Внезапная болезнь, тяжелые роды и последующие осложнения привели к бесплодию жены. Морозовы смирились с мыслью, что больше у них детей не будет.

      – Почему я должен вам верить? – простонал Николай Степанович.

      Глория молча придвинула к нему чек.

      – Забирайте и прощайте.

      – Погодите… поймите же меня… я…

      – Вы ничего мне не должны, – сухо отвечала она, глядя мимо него на пустой угол дивана, где минуту назад сидел карлик. – Санта вас проводит.

      Морозова не обрадовало, а скорее огорчило известие о том, что его мечта сбылась. Таковы люди! Сами не знают, чего хотят. Страдают, когда у них чего-то нет… а потом, едва их желание удовлетворено, опять недовольны. Им не угодишь.

      – Простите, Глория…

      – Вам не в чем винить себя, господин Морозов. Вы получили ответ на свой вопрос, но не обязаны ему верить.

      – Я уже поверил. В глубине души я чувствовал, что Тоня говорит правду. Она была такой искренней… и несчастной, когда позвонила мне. Почему мы беспечно и легкомысленно подходим к судьбе ребенка? Она не имела права молчать!

      – Вероятно,