Дневник Саши Кашеваровой. Марьяна Романова

думают о смерти чаще остальных. Лера же совсем другая – она даже при просмотре ужастиков до сих пор зажмуривается, когда на экране появляется главный монстр. Никогда не забуду, как мы с ней смотрели японский «Звонок» в кинотеатре, – когда Садо выползла из телевизора, Лера вскочила с места и завизжала в такой тональности, что ближайшие к нам десять рядов наверняка поседели и всю оставшуюся жизнь обходили кинотеатры стороной.

      – Давай лучше возьмем горячий шоколад, и я расскажу тебе об Олеге, – предложила я.

      – А что о нем рассказывать, – пожала плечами Лера. – Я и так знаю, что он не позвонил с утра. И хоть ты этого не ждала, но тебе немножечко обидно, потому что секс был классным. Ты проснулась с улыбкой и улыбалась часов до десяти, когда стало ясно наверняка, что доброго утра желать он тебе не намерен.

      – Это такая месть за красивых мертвецов, да? – возмутилась я.

      – Всего лишь правда жизни, – на ее лице расцвела улыбка фокусника. – И сейчас ты скажешь, что тебе все равно, потому что это был идеальный секс на одну ночь.

      – Конечно, скажу, потому что так и есть на самом деле.

      – С одной стороны, да. Но с другой – тебе хотелось бы, чтобы он набрал твой номер.

      Уже много лет Лера – мой лучший друг, настоящий товарищ и почти сестра, но бывают минуты, когда я ее ненавижу каждой клеточкой своего существа. Вот как сейчас.

      – И в ближайшие три-четыре дня, если он так и не позвонит, ты будешь пить много вина, или чего ты там пьешь по вечерам в одиночестве, и писать плохие стихи, пачками.

      Мне было нечего ей ответить, поэтому я со вздохом промямлила: «Ну не такие уж они и плохие», прекрасно понимая, насколько жалко это звучит.

      23 января

      Олег так и не позвонил. Но, признаться, я и думать о нем забыла. Просто написалось вдруг:

      Я чувствую себя как полубог,

      Беременный ярчайшей чистотой,

      Такой великий, грозный и пустой,

      Уткнувшийся затылком в потолок.

      Опять курю, не спится. Ранний март.

      Вдали вздыхает тихо старый порт,

      И города бессмысленный аккорд

      Берет невидимый бездарный бард.

      Блюзуют полуночные коты,

      Мой нимб как ямб – прекрасен в простоте.

      Меня желали, жрали – да не те,

      Молились – к сожалению, не ты.

      И тусклость ламп, и пыльный суккулент,

      И стопка книг: Бодлер, Бердяев, Кант,

      Луны старинный проклятый брильянт,

      И неба темный порванный брезент.

      Открой окно, простись и улетай.

      Ты – бог, так тих и глух, зато велик.

      …Останутся важнейшей из улик

      Окурки в банке с надписью «Минтай».

      29 января

      На самом деле, я прекрасно знаю, откуда растут ноги у всех моих проблем с мужиками.

      Дело в том, что меня всегда настораживали положительные люди. Знак «плюс» для меня является чем-то вроде предупреждающего красного пятна на хвосте: не подходи, это существо с большой