Наследие 2. Сергей Тармашев

оказалась упразднена Хлебная Инспекция, в обязанности которой входил контроль качества хлебопродуктов, муки, зерна и тому подобного. Проверка на биобезопасность, микротоксины, отслеживание микропоказателей, качества упаковки, транспортировки и так далее.

      В 2010 году отменена обязательная сертификация продовольственной продукции на безопасность. Помимо этого, в Москве закрывается МосГИК – Московская Государственная Инспекция Качества, независимая структура, подчинявшаяся лично мэру, отвечавшая за контроль качества пищевой продукции. Также в столице была отменена обязательная маркировка продукции «Не содержит ГМО» и закрыты шестнадцать лабораторий контроля за ГМО. И это очень показательно, так как примеру Москвы следовали многие российские регионы, и после изменений в столице их инициатива в области заботы о биобезопасности быстро угасает. Что интересно, – подчеркнул Баранов, – деньги, ранее выделявшиеся на работу этих шестнадцати закрытых лабораторий, а это пятьдесят миллионов рублей ежегодно, были перенаправлены на благоустройство кладбищ. – Учёный невесело вздохнул. – И в этом заключается не только ирония. Кладбища действительно требуют расширения, для захоронения не хватает места. А ведь это не случайно. Тела умерших стали разлагаться гораздо медленнее. Мы уверены, что это результат высокого содержания в них консервантов и прочей пищевой химии, обильно попадающих в организм живого человека с современной пищей. В результате бактерии оказываются не в состоянии справиться с процессом разложения трупа. В природе всё взаимосвязано, и бездумное вмешательство в её законы не проходит бесследно. Рано или поздно за все придется расплачиваться.

      – Расплачиваться придется нашим внукам и правнукам, – Алена поставила на стол пустую кружку. – Особенно теперь, после того как в 2013 году Россия, подчиняясь требованиям ВТО, разрешила высевание ГМ-культур и работу с ГМ-животными, одобрила промышленное производство ГМО, упразднила в отношении трансгенов Государственную Экологическую Экспертизу и отменила даже ту до смешного минимальную маркировку продуктов, что у нас была. Хотя я убеждена, что даже 0,9 % ГМО в пищевом продукте – это запредельно много. Теперь контролем за биобезопасностью трансгенов занимаются научные институты, кормящиеся с ладони ГМ-лобби. Если ничего не предпринять, это в конечном итоге приведет к потере биологического разнообразия. Оставшись без поддержки, исчезнут национальные породы сельскохозяйственных животных и традиционные сорта сельскохозяйственных растений. Мы будем полностью зависеть от зарубежных производителей ГМО: семена, племенной скот, корма. И претензии не принимаются – всё защищено авторскими правами! Закончится это полной потерей продовольственного суверенитета, так как сырьевая база для сельского хозяйства будет нами утеряна. Это называется продовольственное рабство, вообще-то! Нам отдадут всю ГМО-грязь, что не могут продать в страны, решительно сопротивляющиеся