Демон справедливости. Далия Трускиновская

ко мне протянулось крыло, погладило меня по голове, я скосила на него глаз и увидела человеческие пальцы.

      – Спасибо, ворона, – прошептал крылатый.

      И я совершенно не удивилась, узнав в нем Зелиала.

      Торопливо выдернув из грудки перо, я растерла его лапой и обрела свой нормальный вид.

      – Я не ворона, я Жанна, – сказала я. – И в следующий раз мне хотелось бы перекинуться более приличной птицей. Если ваша фирма, конечно, на это способна.

      – Моя фирма на все способна. И я знал, что это вы.

      – Кто это был? – спросила я, показывая туда, где разглаживались круги от воронки.

      Зелиал вздохнул.

      – Похоже, я опять сделал что-то не то, – признался он. – Но, на мой взгляд, справедливость заключалась в том, чтобы помешать ему. Благодарю вас. Без вашей помощи я бы не справился. Слышите?

      Он поднял тонкое, точеное лицо к небу. Я – тоже. Но я не слышала ни звука.

      – Летит, – сказал Зелиал и улыбнулся. – Нет, честное слово, летит! Как мы прекрасно успели! А ну…

      Он откатился за подстриженные кустики изгороди, я чуть ли не кувырком последовала за ним. И тут я поняла, что он такое услышал.

      Высоко в небе одна звезда стала большой и яркой. Но это не была слепящая яркость. Звезда струила приятный для глаза свет. И очень скоро я поняла, что от нее исходит длинный луч и движется к нам. Очевидно, он мчался с безумной скоростью, но мне казалось – он опускается медленно, словно светящуюся нить разматывают там, наверху. Зелиал услышал шорох, а может, свист, с которым этот луч пробивал пространство.

      Когда от луча стало светло, я увидела, что побоище происходило рядом со свежей могилой, обложенной цветами.

      Луч замедлил движение и ушел в цветы.

      Он стоял светящимся столбом, и в центре столба обозначился силуэт. Его потянуло вверх, сперва медленно, потом – с ускорением. И луч тоже стал втягиваться обратно в звезду. Он улетал, а нам с Зелиалом делалось все темнее. Наконец звезда вернула его весь в себя и стала обычной маленькой звездой, булавочным уколом на небе, сквозь который просачивается к нам нездешний свет.

      – Вот и все… Как хорошо… – шептал Зелиал. – Как изумительно хорошо… Как мы успели!..

      – Что это такое было? – тоже шепотом спросила я.

      – Справедливость, – ответил он. – Конечно, она великая грешница, она обманывала мужа и близких, она была то жадна, то мелочна, могла обидеть ребенка и солгать друзьям… Но так любить, как она любила, не всем дано. Потому ей многое простится. Там, наверху…

      – А этот, с когтями, хотел взять ее туда, вниз? – догадавшись, я показала пальцем в сторону воронки.

      – Да. Кстати…

      И Зелиал, вернувшись на место схватки, стал деловито шарить по кустам. Наконец он отыскал и показал мне полуобгоревший лист бумаги.

      – Их договор, – сообщил демон. – Сейчас мы с ним расправимся.

      Бумага на его ладони взялась голубоватым тлением и обратилась в пепел.

      – А она?.. – спросила я, и он