Алая река. Лиз Мур

головы. Воздух набух влагой. Пот струился у меня по бокам, мочил рубашку. Я смотрела прямо перед собой. Знала: офицер Клир подходит. Сзади. Вот остановился. Наверное, думает, что дальше делать. Дышит. Я слышу, как он дышит. И вдруг его руки обхватили меня всю. Я рано выросла. Была этакой жердью. В школе почти никто из мальчишек не мог смотреть на меня сверху вниз. Офицер Клир – мог. Он сомкнул объятие, и мой затылок оказался у него под подбородком – вот насколько Клир был выше.

      Я закрыла глаза. Спиной чувствовала биение его сердца. Когда умерла мама, меня стал преследовать один и тот же сон. Будто некто, лишенный лица, баюкает меня, мерно и уверенно качает, подхватив одной рукой под спину, другой – под колени, сцепив пальцы в замок. Уже давно этот сон не возвращался, но чувства, которые я испытывала при пробуждении, помнились отчетливо. Я просыпалась утешенной. Умиротворенной. Любимой.

      В тот день меня укачивал Саймон Клир. Я открыла глаза и подумала: «Вот оно, сбылось».

      – Что случилось? – снова спросил Саймон.

      И я все ему рассказала.

Сейчас

      С сожалением признаю́: мне стоит немалых усилий взять себя в руки после разговора с Алонзо. Десять минут сижу за рулем без движения; наконец завожу мотор. Людей, что толкутся на тротуаре, вижу будто сквозь туманную муть. В каждой женщине мерещится Кейси; подъехав ближе, убеждаюсь – обозналась, ничего общего с моей сестрой у этой женщины нет. И у этой. И вон у той. Несмотря на промозглую погоду, опускаю оконное стекло. Пусть щеки и лоб обвеет ветром.

      Из диспетчерской один за другим поступают звонки, но я медлю, не мчусь по вызову, как обычно.

      Вдруг, спохватившись – я же на работе! – резко газую, обгоняю какой-то седан. Задаюсь вопросом: будь я следователем, что предприняла бы? Как стала бы искать пропавшую женщину?

      В нерешительности касаюсь экрана, встроенного в приборную панель. Гаджет вроде лэптопа. В компьютерах я – дока, но эти конкретные системы крайне неудачные – всё время ломаются. Сегодня система работает; правда, подвисает.

      Впервые за несколько лет ищу Кейси в базе данных.

      Делать этого мне не следует; предполагается, что без веской причины ни один полицейский в этой базе никого не ищет. При входе я зарегистрировалась – значит, мои данные обнаружит любой желающий. В другое время я бы так не светилась, но сегодня у меня устойчивое ощущение, что мои данные никого не интересуют, что никто не займется поисками. У патрульных нашего района просто времени нет.

      И все-таки сердце мое скачет, пока пальцы выбивают на клавиатуре: «Фитцпатрик, Кейси Мэри, д. р. 16 марта 1986».

      Вылезает досье арестов длиной в милю. Первый арест имел место тринадцать лет назад, когда Кейси было восемнадцать. Пребывание в состоянии опьянения в общественном месте. По сравнению с прочими поводами для ареста этот кажется пустячным.

      Лиха беда начало. Аресты с того дня следовали вереницей, обвинения были всё серьезнее. Хранение наркотических веществ. Нападение на человека (сожителя, который регулярно колотил Кейси, но не замедлил вызвать полицию,