Серые пустоши жизни. Иар Эльтеррус

Кусок постамента с грохотом рухнул на землю. Дрожащей рукой Эли спрятал пистолет в кобуру и поднял камень. Срез был гладким, будто полированным.

      – М-да… Начитался фантастики, дебил несчастный… И что мне теперь с тобой делать, а, друг? – спросил он у меча, зажатого в руке.

      «Что, что… – ответил тот же противный голосишко. – Это ты себя правильно дебилом назвал! Дальше увидишь. А пока дай-ка мне немного кровушки твоей, познакомиться поближе надо…»

      – Да кто здесь?! Где ты?

      «В твоей руке, дурак! Меч я! Твой меч».

      – Мечи не разговаривают… – Эли все еще не мог поверить в случившееся.

      «Ну вот, еще один умник попался», – в голосе Меча слышалось разочарование.

      – Так просто не бывает! – продолжал упорствовать бывший охранник.

      «Бывает, все в этом мире бывает. А теперь порежь чуток руку, помажь меня кровью».

      – А зачем тебе кровь? – подозрительно спросил Эли.

      «А, чтоб ты был здоров! – рыкнул Меч. – Ты что, всегда такой тупой? Говорил ведь уже, познакомиться поближе надо».

      – Ты что, структуру ДНК хочешь определить?

      «Ты глянь, какие он словеса мудреные знает… Именно!»

      Но Эли вдруг вспомнил, для чего используют кровь в магических ритуалах, и ему едва не стало плохо. Ведь он столкнулся с истинной магией, и кто знает, с какой целью Меч хочет взять его кровь: может, он хочет выйти в мир, для чего нужно выпить чью-то кровь и жизнь. А тут как раз очередного дурака принесло…

      «Что, боишься, когда страшно?» – в голосе Меча слышалась насмешка.

      – Да, боюсь! Я знаю, что такое магия. И для чего используют кровь… – в голосе человека зазвенело отчаяние.

      «Ну, и черт с тобой, дурак! – тон проклятой железяки стал еще более издевательским. – Бросай меня на алтарь и возвращайся на свою шмиру! Я бы мог и сам взять твою кровь, но мне нужно твое добровольное согласие. А нет – так и хрен с тобой! Полторы тысячи лет ждал – и еще подождать могу».

      Эли понимал, что если не использует свою последнюю возможность получить что-то иное в жизни – возможность, которую ему все-таки кто-то предоставил, – то до самой смерти себе этого не простит. Махнув рукой на все сомнения и пребывая в прострации, он провел ладонью по лезвию и, шипя от боли, размазал по нему кровь. Меч замурлыкал, как котенок, которому дали блюдце молока и почесали шейку. Лезвие сквозь кровавые разводы засветилось серым светом. Через некоторое время Меч довольно хмыкнул.

      «Ну, спасибо, дружище! Ожил я, наконец. Знал бы ты, как мне спать надоело! Теперь вот только ножны мне найдем – и свалим отсюда».

      – Куда? И где я тебе ножны возьму?

      «Найдем, прямо сейчас и найдем…» – захихикал Меч.

      Эли почувствовал, что не может сдвинуться с места. Спина выпрямилась, голова наклонилась вперед, а рука сама по себе подняла Меч и воткнула его кончик в собственный загривок. Резкая боль пронзила тело.

      – Ты что, с ума сошел!!! – взвыл он. – Чего ты в меня лезешь?! Я тебе что, целка?!

      «В этом смысле