Проклятье Серебряного леса. Ольга Панова

промямлил:

      – Нам не велено туда ходить. Хозяин будет браниться.

      – Он не узнает, – Евгения подмигнула в ответ, – мы никому не скажем. Это будет наш маленький секрет.

      – Но, хозяйка. Там небезопасно.

      Евгения его уже не слышала. Она быстрым шагом направилась к часовне. Шляпка немного съехала на бок, полы шубы покрылись снегом, но она этого не замечала, почти бежала вперед.

      Часовня была маленькой, с каменным основанием и деревянными стенами и крышей. Половина здания была разрушена.

      – Часовня сильно пострадала от пожара, – услышала он голос запыхавшегося Ефима, – умоляю вас, не приближайтесь к ней! Крыша вот-вот обрушится, и вы можете погибнуть.

      – Я и не думала, – Евгения стала медленно обходить часовню. – Странно, то окно, что справа, – оно заколочено. Часовня была закрытой?

      Ефим замялся. Ему не хотелось говорить об этом, и это было очевидным. Тогда Евгения продолжила:

      – Мне кажется, что в ней держали пленника или пленницу, раз заколочены окна.

      – Нет, там не было пленников, – возразил Ефим, – просто она стала со временем ветхой, и хозяин приказал ее закрыть.

      – Тогда почему не отремонтировал? Почему не нанял плотника?

      Евгении доставляло удовольствие говорить об этом. Ей удалось разговорить Ефима, и теперь она намеренно его поддевала:

      – Тогда я не понимаю, – она остановилась у обгоревшей доски, – зачем было нужно это делать. Наверняка и пожар не просто так здесь вспыхнул. Кто-то поджег часовню?

      Она лукаво посмотрела на слугу. Ефим по-детски прикусил нижнюю губу:

      – Пожар произошел глубокой ночью, когда все спали. Никто не знает, что именно здесь приключилось. Все считают, что во всем виноваты свечи. Их пламя перекинулось на стены и охватило всю часовню.

      – Когда это произошло?

      – Очень давно. Я был мальчишкой, хозяйка.

      – Идем.

      – Куда?

      Она улыбнулась милой улыбкой:

      – Отведешь меня в деревню, ведь там есть церковь. Я хочу помолиться.

      – Путь не близкий.

      – Значит, поедем на санях.

      Деревня была всего в паре километров от усадьбы. Покрытые снегом деревянные домишки с торчащими трубами, из которых струйкой шел дым, были хорошо видны. Ефим подстегнул лошадь, направляя сани в сторону деревни.

      Всю дорогу она слышала причитания Ефима:

      – Ох, хозяин узнает, прогневается! Вот достанется мне на свою голову!

      Евгения лишь пожимала плечами в ответ. Каждое воскресенье она ходила в церковь, делала это раньше и теперь не видела причин отказываться.

      Сани остановились у входа в храм. Ефим дождался, пока хозяйка сойдет на землю, и направил лошадь к ограде.

      Евгения огляделась. Золотые купола, белые стены, узкие окна. Вдоль стен стояли нищие, прося милостыню.

      Она потянулась за мешочком с деньгами. Несколько монет раздала детям, одну пожертвовала старцу и направилась внутрь храма.

      Людей в этот час было много. В основном это были женщины в