Диагностика убийства. Ирина Градова

ладили с братом?

      – На удивление, да, – горько усмехнулся Санджай. – Его смерть стала для меня самой большой потерей в жизни. Наверное, мне не стоит так говорить, ведь для большинства гибель отца явилась гораздо большей трагедией, да?

      – Я почти его не знала, Санджай, – возразила я. – От детских воспоминаний ничего не осталось, а те, что сохранились…

      – Не из лучших? – закончил он за меня. – Отец был непростым человеком, очень властным – немудрено, что твоя мать от него сбежала: только индийская женщина, воспитанная в традиционном духе подчинения мужу, могла бы его вынести!

      – Такая, как твоя мама?

      – Она не самый лучший образец, и все же – пожалуй, да. Мама научилась не обращать внимания на некоторые вещи, а отец полагал, что она смирилась. Это не так, но то, о чем он не имел представления, его не беспокоило. А брат… Он был единственным, кто по-настоящему понимал и принимал меня.

      – Кроме Чхаи?

      – Кроме Чхаи, – согласился Санджай. – Они двое всегда меня поддерживали.

      – Хочу тебя вот о чем спросить: из-за чего вы ругались с отцом в день его убийства?

      – Значит, ты и об этом знаешь? – хмыкнул он.

      – Разумеется, ведь это – основная причина, по которой ты здесь! Так из-за чего вышла ссора?

      – Как обычно – не сошлись во взглядах.

      – Расскажи?

      – У отца были большие проблемы со строительством новой клиники. Я с самого начала был против, потому что оно означало, что всем, проживающим на той земле, придется съехать. Людям деваться некуда, и они пытались заставить городские власти заморозить проект, пока не найдется подходящее место для переселения. Но трудности возникали не только поэтому: каким-то образом к делу оказался причастен Бабур-хан… Ты слышала, что это за фрукт?

      – Кажется, кто-то из домашних упоминал это имя, – задумчиво ответила я. – Он из бандитов?

      – Точно. Он угрожал отцу, и я был тому свидетелем. Из-за этого мы и ссорились в тот день: отец не хотел признавать, что ему не дадут осуществить проект, а я просил его отказаться от этой затеи и перенести строительство в другое место.

      – Это все равно не решило бы проблемы, – заметила я. – Насколько я понимаю, Бабур-хан работает на кого-то, кто также нацелился на данный участок земли?

      – Да, но отец, возможно, остался бы жив! – хлопнул рукой по столу Санджай.

      – Почему свидетели вашей ссоры утверждают, что отец на тебя рассердился и грозился лишить своей поддержки – не потому же, что ты пытался предостеречь его в отношении этого бандита?

      – Потому что я… Он узнал, что я подписал петицию в городской Совет.

      – Какую петицию?

      – Ту, что требует оставить территорию Таджа в покое. Отец счел это предательством с моей стороны. Он вспомнил Аамира, сказал, что тот был его настоящим сыном, а я… Отец высказал мысль о том, что я никак не могу быть настоящим Варма, потому что во мне нет ничего от этой семьи, в моих жилах якобы течет другая кровь! Я не выдержал и вспылил – наверное, оскорбил его,