Танцующая для дракона. Небо для двоих. Марина Эльденберт

мне правду!

      – Зачем?

      Подруга приподняла брови.

      – Нет, правда, зачем? У тебя все хорошо, вы назначили дату свадьбы. Он, наверное, скоро тоже.

      – Я тебя сейчас убью, – пообещала она, резко шагнув ко мне. – И знаешь, за что? Не за то, что мне ничего не сказала, – набл с ним. За то, что ты куда-то дела мою Танни Ладэ, которую я знаю и люблю. Ту, которая расколошматила бы в его квартире все, а после с чувством выполненного долга наревелась и пошла жить дальше.

      Я усмехнулась:

      – А если той Танни больше нет?

      Не дожидаясь ответа, отвернулась и отошла к окну. Здесь оно было обычное, не панорамное, хотя тоже достаточно большое. По сути, Имери была права: Танни, которую она знала, действительно разнесла бы квартиру Гроу, а после… вот что было бы после, я понять не могла, у меня сбоила фантазия. Надеюсь, это ненадолго, потому что мне спецэффекты рисовать надо, креатив проявлять. Ильеррскую играть опять же, и это уже завтра.

      Сценарий наконец-то домучили. Точнее, доделали. Первую часть. Вторую будут дорабатывать на ходу, поскольку сроки съемок нам ужали в такие тиски, что не продохнешь, и это тоже хорошо.

      – Все так паршиво? – Имери подошла и встала рядом.

      – А ты как думаешь?

      Я хотела спросить, что было бы, если бы Гар сбежал от нее к другой, но передумала. Хотя бы потому, что с Гаром они действительно были вместе, а то, что было у нас с Гроу… я даже не представляю, как это назвать.

      – Тан, не уходи в себя, а?

      – Не уйду. Меня все равно нет дома.

      – Очень смешно. – Имери вздохнула. – Хочешь, я поеду в Ферверн и выдеру ей все волосы?

      Я покачала головой.

      – А ему? – Имери запрыгнула на подоконник, чтобы заглянуть мне в глаза. – Во всех местах.

      Я наконец-то перевела на нее взгляд.

      Мне хотелось что-то сказать, но я не могла. Наверное, только Имери могла расколупать это так, что боль из плотно запечатанной раны просочилась наружу и сейчас заставляла меня чувствовать себя живой. Впервые за последнее время. Не сказать, что это было приятное чувство, но это было хотя бы чувство. А не его жалкое подобие.

      – Я люблю его, – тихо сказала я. – Но я понимаю, что больше ничего не будет.

      Теперь молчала Имери. Молчала и смотрела на меня, и в серых глазах с наспех подведенными стрелками (видимо, торопилась на самый ранний рейс телепорта) тоже не было ни капельки жалости. Для меня это было важно, потому что если бы она вздумала меня жалеть, меня бы это добило.

      – Не после нее.

      – Хорошо, что ты это понимаешь.

      – Не уверена.

      – Зато я уверена. Иди уже ко мне, а?

      Она спрыгнула, и я даже полшага не сделала, как оказалась в ее объятиях. Нет, слез по-прежнему не было, но в ее руках было удивительно тепло, и даже мысль о том, что с Гроу все, казалась не такой болезненной, как раньше. Я прокручивала ее в голове снова и снова, повторяла раз за разом, приводя на глубину какого-то нового осознания. И слезы все-таки пришли, странные и слабые: сначала по щеке скатилась одна, потом вторая.

      – Я намочу тебе кофту, – предупредила я.

      – Да