Еще раз о голом короле (сборник). Леонид Филатов

мотивчик!.. – губы Андрея чуть искривились в улыбке. – Среди нашей эмиграции таких пруд пруди!.. Языка не учат, работать не хотят. Приезжают, запираются на все замки, включают видео и смотрят Аллу Пугачеву. Спрашивается, зачем уезжали?..

      Толик хотел было обидчиво возразить, что он не обыватель, а человек идеи и что для него главной задачей было не «слинять», а обрести творческую свободу… но передумал. Под колесами ровно гудела автострада. Впереди начинал сизоветь Париж.

* * *

      …Пока Андрей негромко переговаривался с хозяйкой, чистенькой и опрятной пожилой дамой, осанкой и повадками напоминающей Маргарет Тэтчер, Толик с нарочито брезгливым выражением лица тщательно изучал свое новое жилище. Делал он это вовсе не потому, что ему здесь что-то не нравилось – комната как комната, вся на виду, изучать здесь было нечего – а просто так, из патриотической амбиции: мол, и мы не лыком шиты, живали в апартаментах и не падаем в обморок при виде розовой туалетной бумаги.

      Неожиданно за стеной (а поначалу показалось, что прямо здесь, в этой же комнате – настолько это было громко и внезапно) грянула латиноамериканская мелодия, вслед за ней выразительно скрипнули диванные пружины, после чего, словно усиленный микрофоном, послышался тягучий женский вздох. Толик метнул затравленный взгляд на хозяйку. Та всполошенно залопотала по-французски. Андрей усмехнулся и перевел.

      – Мадам Лоран говорит, что за стеной живет супружеская пара. То ли из Сальвадора, то ли из Парагвая. А может, и из Колумбии. Она всегда плохо запоминает названия. Очень милые и симпатичные люди. Хотя и коммунисты.

      – Ах они еще и коммунисты?.. – Толик с ненавистью взглянул на стену, за которой любовные стоны набирали все новые обертона. – Переведи ей, что я политический эмигрант!.. Я бежал от коммунистов!.. И я не могу терпеть рядом с собой гнездо ненавистной мне идеологии!..

      Слушая Андрея, мадам Лоран кивала, ахала, закатывала глаза, всем своим видом демонстрируя, сколь близко к сердцу принимает она кошмар создавшейся ситуации, но, стоило Андрею замолчать, она тут же кинулась в контратаку.

      – Мадам Лоран говорит, – снова перевел Андрей, – что ничего плохого они не делают. Только танцуют кумбию и занимаются любовью. Любовь и танцы – вот их страсть. Зато за другой твоей стеной живет очень серьезная девушка. Ее зовут Сильви. Кстати, она хорошо говорит по-русски.

      Не дожидаясь от Толика хотя бы формальной капитуляции, Андрей снова повернулся к мадам Лоран, сказал ей нечто успокаивающее: дескать, конфликт улажен, жилец не против, просто немного устал и поэтому дурит, – и ласково выпроводил хозяйку за дверь.

      – Я оплатил за три недели, – строго сказал Андрей. – Дам еще на карманные расходы. Заработаешь – вернешь. Если только заработаешь. Деньги здесь на клумбах не растут!..

      Вместо ответа Толик откинул крышку одного из чемоданов и одним махом вывалил его содержимое на пол. Гора листков с машинописным текстом загромоздила почти половину комнаты.

      – Это не все! – небрежно