Жених под елкой. Алина Кускова

произнесла по слогам Маша, – си-и-ивый.

      И опять уснула.

      – Понесли, быстро понесли Морозову, чтоб ее духу здесь не было, – заторопился Телегин. – Не хватает еще, чтобы нас встретил босс. Достанется мне коллективчик, чувствую я, еще тот.

      – Красивый, значит, – прищурилась Эллочка. – Борис, я, пожалуй, останусь.

      – Увидишь босса, – напутствовал ее Телегин, – постарайся удержать его внимание возле себя. Расскажи обо мне как о чутком и современном руководителе!

      – А какой он из себя? Ну, помимо того, что красивый?

      – Ты же вроде помнила. Старый, вредный и злой.

      – Ревнует, – хмыкнула Эллочка, провожая взглядом Телегина и Эдика с живой ношей.

      Телегин не ревновал. Он переживал, что, пока относит Машу в дом, секретарша встретит нового директора и наговорит ему всякой ерунды. На крупную ерунду у нее мозгов не хватит, а вот подпортить репутацию коллектива эта безмозглая овца сможет легко. Впрочем, отчего же безмозглая? Мозги у нее работают в правильном направлении. Секс с ней не испортит отношений между ним и Машей. Минутная физическая близость – это не предательство, а удовлетворение организма, заложенное природой. Он знал, что полагалось выслушать подчиненного Бочкина, посочувствовать ему насчет неудачи в личной жизни, напутствовать отеческими словами. Но Борису было некогда. Морозова могла в любую минуту очнуться и потребовать вернуть ее в ресторан. А там Телегина ждала Эллочка.

      – Остаешься, Бочкин, и устраиваешься в комнате с Федоровым, – отдал распоряжение Телегин после того, как они уложили бесчувственную Машу. – Новый год наступил, все дела и все такое прочее. Старый год со своими выкрутасами уже в прошлом…

      – Не переживай, шеф, – кивнул Эдик. – Я уже отошел.

      – Вот и славно, – хлопнул его по плечу Телегин и выскочил из дома.

      – Трам-пам-пам, – грустно пропел Эдик и пошел устраиваться.

      Глава 3

      Больше на лыжи – ни ногой!

      Голова гудела, словно превратилась в паровоз с надоедливым перестуком колес. Маша открыла глаза и поморщилась от яркого солнечного света, ударившего ей в лицо радостью наступившего праздника. Ну вот, она проспала новогоднюю ночь! Лучше б просидела перед телевизором, вместо того чтобы…

      Вместо чего? Она не помнила.

      – Докатилась, – прошептала она, прислушиваясь к своему организму, чутко реагирующему на похмельный синдром. – Пить! Пить.

      – Сейчас, дорогая! Машунь, как я рада, что ты очнулась.

      В комнату влетела Эллочка с бутылкой минеральной воды и принялась Машу отпаивать.

      – Как ты нас напугала! Мы подумали, что ты окочурилась. Если бы один привлекательный тип не привел к тебе врача, то неизвестно, чем бы все это закончилось.

      – Врача? Тип?

      – Не волнуйся, врач сказал, что твоей жизни ничего не угрожает, кроме алкоголизма.

      – О-о-о-о, – простонала Маша.

      – Не переживай, алкоголизм тебе тоже не угрожает, – пламенно заверила ее Эллочка.

      – Разве можно об этом говорить с такой уверенностью, Элла? До чего я дошла…

      – Морозова,