Аццкий Сотона. Михаил Булыух

уж определись, Александр Романович, а то имен с десяток, а ты… мы один. А почему Романович?

      – Эээ… Ну мой брат. Он рассказывал, что когда жил на Земле все время документы новые делал. И фамилию постоянно менял. А вот имя – никогда. Всегда был Романом.

      – Понятно, по созвучию значит. Риммон-Роман.

      – Ты… это… Иза… Прости меня, а?

      – За что?

      – За то, что я тебя съел.

      – И ты меня. За то, что мной отравился.

      – Мир?

      – Мир…

      – Плохо одно. Мы, когда переродились, как бы заново родились. Имя вон новое, непонятное… Но красивое, мне нравится. И нас из нации выбросило… Мы же теперь не только я, а мы. И секреты работать перестали. Они же к Золотому Змею привязаны… а мы – Белого Золота.

      – Какие секреты?

      – Ну… Пока секрет. Скоро сама все поймешь. Интересно, а почему наше общее имя – Электрум?

      – Сплав чистого золота и чистого серебра. Без примесей. Очень, очень дорогущая штука. Как сейчас помню, ГОСТ 30649-99. А вот то, что мы так блестим – это, скорее всего, гальванизация.

      – А ты откуда все это знаешь?

      – В Аду к драгметаллам отношение особое, трепетное. Люди же за них гибнут.

      – А-а… Ясно. Ну ладно, нужно идти брата искать. А то ведь переживает, наверное. Думает, что я совсем умер. Знаешь, он ведь меня породил.

      – А почему тогда брат, а не отец?

      – Ну… Скорее тогда мать. Но я потом тоже его породил.

      – Сложно как у вас все устроено.

      – Ага… Пошли, по пути расскажу. Только… Только, нужно слезы пособирать.

      – Слезы пособирать???

      – Ага. Вон валяются, блестят. Мы же плакали. Они очень-очень ценные. Скорее всего. Ну, по крайней мере, красивые, можно за брюлики выдать и втюхать лоху, если что.

      Они попытались встать и пойти, но каждый пытался отдельно, поэтому ничего не получилось.

      – Ой… Слушай, давай я идти буду, а? Мне привычней. А ты пока в теле освойся.

      – Хорошо. Интересно, а можно меня как-нибудь из змеиного тела выковырнуть? Я снова хочу женщиной стать, а не змеюкой. Пусть и гальванизованной.

      – Я не змеюка. Я Змей. Ноги видишь? Крылья видишь?

      – Ноги, крылья… Главное – хвост.

      – А что хвост? Хвост, как хвост, очень даже змейский. Эй, ты зачем нас остановила…

      – Ипать… а я вот подумала тут… а как вы… мы… змеи. Размножаемся?

      – Не знаю. Я еще ни разу не размножался.

      – Давай посмотрим?

      – На что посмотрим? На размножение змей?

      – Тьфу, да что я, порнухи не смотрела? На орган размножения твой посмотрим, до жути интересно!

      – Давай, я его и сам еще никогда не видел.

      Посмотрели.

      – Ипать. Их ДВА!

      – Два. Наверное, один твой.

      – Нет, вряд ли, у меня точно не было, я бы знала.

      – Хм… Но два же – это лучше, чем один?

      – Кто бы спорил. Ровно в два раза.

      Пошли дальше.

      – Слушай, а зачем тебе в Ад? Я так понял, там плохо.

      – Еще хуже будет, когда поймают. Знаешь, что с беглыми демонами делают? Брр…

      – Ну