Берег скелетов. Борис Бабкин

господина…

      – Надеюсь, вы, брат Зашир, помните наше условие? – не дал договорить ему Рамх. – И это не обсуждается.

      – Он меня даже слушать не стал, – недовольно сообщила по телефону Индира. – Миссия мира и понимания, – язвительно буркнула она. – Я не понимаю, о чем можно говорить с этими затуманенными верой людьми…

      – Это плохо, – ответил ей Фунджак, – но поправимо. В Москве веди себя как туристка.

      – Хорошо. Мне это даже нравится.

      – Я в Москве, – сообщил по телефону Билл. – Остановился…

      – Звонил Мирославским? – перебил его генерал.

      – Еще нет. Хочу удостовериться, что за ними не ведется наблюдение. Займет это пару суток, а потом я выйду на них.

      – Желательно встретиться со старым графом и объяснить то, о чем я тебе говорил. А то, что решил убедиться, нет ли наблюдения за ними, похвально. Но я уверен, что наши соперники уже пытаются установить, кого из русских я имел в виду. И скорее всего на них может выйти Макосса. Он влез в это дело, и остановить его можно только пулей или взрывчаткой. Впрочем, сейчас говорить об этом рано. Очень хотелось бы, чтобы Мирославский правильно меня понял.

      – Если я выясню, что Мирославские кого-то интересуют, что делать?

      – Желательно выяснить, кого именно. Например, мной заинтересовался Макосса. Его люди даже пытались завербовать Амуата, моего водителя. Он начал им подыгрывать. Я хочу выяснить, чем располагает Макосса, а уж потом решу, что с ним делать. Будь осторожен в Москве, Билли, Россия непредсказуемая страна. И вот что еще: во время трансляции футбольных матчей постарайся не выходить в город. Русские болельщики – гремучая смесь. Итак, Билли, когда ты приступишь к делу?

      – Мои парни уже у дома Мирославских и проводили до работы сына Ивана Евгеньевича. Ничего подозрительного не отмечено. Они со мной на постоянной связи, и если что-то произойдет, я сразу же буду знать.

      – Надеюсь, ничего опасного для них нет и они поймут меня. Хотя, если говорить откровенно, надежды на это мало. Правда, если бы удалось пообщаться с графиней, то вполне можно было бы рассчитывать и на помощь, она авантюристка, – улыбнулся генерал. – Но втягивать ее в эту игру опасно. Если бы она жила в Штатах, я бы мог… – Он замолчал.

      – В чем дело, сэр? – спросил Билли.

      – Работай, – ответил генерал, и телефон отключился.

      – Да, – застенчиво проговорил крепкий молодой мужчина, – стыдно было. Особенно в школе – у всех деды воевали, а про своего я ничего не знал. Точнее, знал, что он был политруком, попал в плен и потом, кажется, изменил Родине. Точно никто ничего не говорил. Вроде был убит во время ликвидации группы японских диверсантов. А оказывается, он застрелился, чтобы его свои не взяли. Сейчас я меняю фамилию с Юрьева на Морозов. И сын мой Морозовым будет. А сын будет обязательно, – засмеялся он. – Жаль, родители не дожили. Мама умерла, когда мне двенадцать было, отец погиб в Чечне – их вертолет сбили, когда он туда с инспекцией летал. Я тоже там был.

      – Давайте не будем о грустном! –