Арабский кошмар. Роберт Ирвин

Поэтому он с неистощимым усердием (Бэльяну с трудом верилось, что человек, который так много пьет, может быть неистощимо усердным) трудился над историями о носильщиках, которые женятся на принцессах, о тещах, превращенных в мулов, и сокровищах, возникающих при повороте волшебного колечка. Суть всех этих историй состояла в том, что с обычным человеком должны неожиданно происходить необычные вещи.

      – Манит к себе женщина из незнакомого дома. Вдруг начинает говорить человеческим голосом животное. Я – творец более великий, нежели Мутанабби или Мутазз, но суть моего творчества заключается в его утаивании.

      Бэльян подумал о том, что Йолл и Кошачий Отец не особенно отличаются друг от друга в своих странных замыслах и стремлениях, но оставил эту мысль при себе. Йолл продолжал:

      – По правде говоря, большинство людей влачат здесь столь жалкое существование, что изменить их жизнь можно лишь чудом. Это в основном в моих сказках и предлагается. Однако недавно реальный мир вступил в соперничество со сказителем.

      – Что вы имеете в виду?

      – Трудно сказать. Есть некоторые знаки, надо только суметь их истолковать. Каждую ночь происходят убийства, особенно в вашем квартале, Эзбекия. Кроме того – ваша болезнь. Ну да, вам говорят, что это болезнь, но я в этом совсем не уверен.

      – Я тоже. По-моему, это попросту кровотечение из носу.

      – А по-моему, это может быть и предзнаменованием. Всего неделю тому назад неподалеку от Цитадели родился ребенок с двумя головами и сорока руками. Подобные вещи являются предвестниками беспорядков, сражений и голода, а возможно – и новоявленного святого…

      Но на этом месте Йолла прервали. Снаружи раздался оглушительный грохот от удара металлическим предметом по дереву, потом звук повторился – чем-то колотили в дверь. Лицо Йолла перекосилось от страха.

      – Кто это? – спросил Бэльян.

      – Не знаю. Должно быть, ищут вас. Вейн и Кошачий Отец. А может, мамлюки. Однако нам это выяснять ни к чему. – Йолл наклонился и задул свечу. – Им незачем видеть нас вместе. Держитесь друг за друга и идите за мной.

      Бэльян почувствовал, как Мария схватила его за руку, потом протащила через несколько слоев шелковых драпировок, и они оказались у лестницы, которая вела на крышу. Они стремительно поднялись по ней на цыпочках, стараясь потише дышать. Была уже глухая ночь. На крыше Йолл повернулся к ним.

      – Здесь придется расстаться. Вы спуститесь вон там, а я вернусь в дом и открою дверь нашим гостям. Постараюсь сделать вид, будто меня только что разбудили. – Казалось, Йолл переполнен детским восторгом. – Мария отведет вас к Бульбулю. Я тоже приду туда, как только смогу.

      Он торопливо заговорил с Марией по-арабски. Мария открыла было рот, но не произнесла ни слова. Легко спустившись по боковой стене дома, она жестом велела Бэльяну следовать за ней на некотором расстоянии. Потом она уверенно направилась вперед, то и дело переходя из одного переулка в другой. Улицы были почти безлюдны, если не считать фонарщиков