Лисьи чары. Пу Сунлин

обедать. Студент, крайне опечаленный, подошел к вазам и стал прислушиваться. Четвертая Ху, сидя в вазе, сказала ему:

      – Сложа руки смотреть и не помочь беде… Что за неблагодарное у тебя сердце!

      Студент расчувствовался, ревностно бросился вскрывать вазы, но они были так крепко запечатаны, что открыть их не удалось. Тогда дева-лиса говорит:

      – Не надо, не надо! Ты только возьми флажок на алтаре, поверни и брось, затем шилом пропори пузырь, я в эту дыру и выйду.

      Студент так и сделал. И действительно, видно было, как из отверстия шелковинкой вытянулся белый пар, поднялся к небу и исчез. Гость, выйдя из комнаты, увидел, что флажок валяется лицом вниз на полу, страшно испугался и закричал:

      – Удрала! Это, наверное, ваш сын наделал!

      Потряс вазы, приник ухом и сказал:

      – К счастью, ушла только одна из них! Но этой твари сдохнуть не положено, пусть ее, – можно простить!

      Забрав вазы, распростился и ушел.

      Прошло некоторое время. Как-то раз студент смотрел в поле за работниками, которые жали пшеницу, и вдруг издали увидел Четвертую Ху, которая сидела под деревом. Студент подбежал к ней, схватил за руки и стал участливо и ласково расспрашивать. Она говорила ему:

      – С тех пор как мы расстались, уже десять раз сменились весна за весной, осень за осенью. Теперь «Великая Красная» уже готова[33], и, только думая, что ты меня еще не забыл, я пришла, чтобы тебя приветствовать.

      Студент хотел взять ее к себе домой, но она сказала ему:

      – Я не та, что была раньше: нельзя и сравнивать. Мне уже не полагается марать себя земною страстью. Впрочем, нам придется свидеться еще раз!

      Проговорив это, она исчезла неизвестно куда.

      Прошло еще двадцать с чем-то лет. Шан случайно сидел один и увидел, как откуда-то пришла Четвертая Ху. Он обрадовался и стал с ней говорить. Она сказала:

      – Мое имя теперь уже в книге бессмертных, и мне, собственно говоря, не следовало бы вновь ступать по грешному миру, но, тронутая твоим чувством, я прошу позволения засвидетельствовать тебе свое уважение и сообщить, что наступает срок «разрыва струн лютни»[34]. Советую тебе поскорее распорядиться «последующими делами». Не горюй и не беспокойся: я переведу тебя в добрые духи, так что тебе беды не будет.

      Простилась и ушла.

      Шан действительно умер.

      Он был родственником моего приятеля Ли Вэньюя, и я сам его видел как-то раз.

      Лис выдает дочь замуж

      Министр Инь из Личэна в молодости был беден, но обладал мужеством и находчивостью. В его городе был дом, принадлежавший одной старой и знатной семье и занимавший огромную площадь в несколько десятков му, причем здания с пристройками тянулись неразрывною линией. Однако там постоянно видели непонятные странности нечистой силы, поэтому дом был заброшен, никто в нем жить не хотел. Затем прошло много времени, в течение которого лопух и бурьян закрыли все пространство, так что даже среди белого дня туда никто не решался зайти.

      Как-то

33

«Великая Красная» уже готова – то есть готова алхимическая даосская пилюля бессмертия, и я могу стать блаженно бессмертной. Алхимическое средство к бессмертию.

34

Наступает срок «разрыва струн лютни». – И она готова покинуть мир, умереть.