Наследник империи, или Выдержка. Наталья Андреева

и обуви Сгорбыш не разбирался, а вот иномарка произвела на него впечатление.

      – И много у тебя было женщин, сынок? – спросил он.

      – Достаточно, – осторожно ответил я, потому что не понял: за всю жизнь или за один раз? И попытался-таки вспомнить: сколько же было черных, раз белых я сосчитал? Пока я решал в уме эту сложную арифметическую задачу, Сгорбыш обходил мою тачку, цокая языком:

      – Це-це-це… Подарок, да?

      – Да, – кивнул я.

      – От женщины?

      Моя мама была женщина, мало того, женщина на двести процентов, поэтому я опять сказал:

      – Да.

      – Да ты, сынок, везунчик!

      – Не могу с этим не согласиться.

      – За каким чертом тебе эта работа? – зло спросил Сгорбыш.

      – Я хочу понять принцип.

      – Принцип? – удивился он.

      – Говорят, вы гениальный фотограф…

      Он хмыкнул с довольным видом. На его лице появилось подобие улыбки. И он сразу же стал симпатичнее. Отметив это, я продолжал подлизываться:

      – Я хочу, чтобы вы и меня научили.

      – Этому научить нельзя! – отрезал он.

      – Почему?

      – Потому.

      Я подумал, что он жадничает. Не хочет делиться секретом. Оно и понятно: я ему никто. Человек в его жизни временный. Значит, надо стать в ней величиной постоянной. Я не хотел перед ним заискивать, но попытался его понять. К примеру, его нелюбовь к цифре. Я имею в виду цифровые фотоаппараты. На мой взгляд, неудобно как раз возиться с пленкой. Но Сгорбыш мое мнение не разделял.

      – Цифра… – презрительно говорил он. И надо было слышать, как он это говорил!

      Представьте себе старый дом, старое крыльцо в нем и старую дверь. Представьте, что она открывается. Медленно поворачивается на ржавых петлях. И раздается скрип. Вот так и он скрипел:

      – Ци-и-ифра… Это ж такая морока!

      – Какая морока? – не соглашался я. – Сплошные удобства! Автоматический режим. Самонаводящийся фокус. А снимки? За вас же все сделает компьютер. На нем такие штуки можно вытворять! А что такое пленка?

      Я разразился тирадой в защиту цифровых фотоаппаратов, памятуя указания шеф-редактора. Если я сумею уговорить Сгорбыша перейти на современную технику, меня ждет премия. И я заливался соловьем. Сгорбыш смотрел на меня подозрительно, но слушал.

      – Но это же так сложно, – вздохнул под конец он.

      – Чего ж там сложного? Включаете компьютер…

      – Как-как?

      Он смотрел на меня с ужасом. Продвинутые пользователи, объясняю вам. Будьте снисходительны к таким, как Павел Сгорбыш. Для вас все проще пареной репы. Но тем, кому до пенсии два шага… Это не спор о том, что лучше – аналоговая фотография или цифровая. Это конфликт поколений. Отцов и детей, дедов и внуков. Чем стремительнее развивается технический прогресс, тем он глубже.

      Я, тридцатилетний парень, продвинутый пользователь, чувствую себя динозавром, когда за соседним столиком в кафе разговаривают о компьютерах четырнадцати-пятнадцатилетние