Дети грозы. Книга 2. Ее высочество Аномалия. Мика Ртуть

заголовок, закаменела лицом и резко дернулась, едва не оставив в руках фрейлины прядь волос. – Пошла вон, дура криворукая!

      Рявкнув на фрейлину, – та сбежала, спотыкаясь о собственные юбки, – Ристана обернулась к Роне, смерила его злым взглядом и опять уткнулась в газету. На несколько секунд, не больше. А потом смяла ее и бросила на пол.

      – Хиссовы отродья! – прошипела она, запахнулась в пеньюар и потребовала: – Подай мне шамьет.

      – Ты перепутала дни месяца, дорогая. Шампур ночует у тебя по четным. – Роне невозмутимо уселся в кресло перед накрытым столом и взял свою чашку. Понюхал. Отпил глоток. Довольно прижмурился. – Неплохо, неплохо. Этого повара можно и оставить.

      – Хиссов сын, – привычно обозвала его Ристана и отвернулась.

      Только после этого Роне поднял газету воздушным потоком и прочитал заголовок.

      «Чудо воскрешения!»

      Под заголовком красовалась цветная гравюра: прекрасная дева в белом (в которой с трудом, но угадывалась Шуалейда) воздевает руки над юношей, бледным и окровавленным, и от ее рук идет неземное сияние. Света сияние, разумеется.

      Роне заинтересованно поднял бровь. Как интересно! Шуалейда из сумрачной заделалась светлой? Или газетчики прогибаются перед его императорским высочеством Люкресом, обеляя темноватый образ его будущей невесты?

      Прихлебывая ароматный, терпкий и самую капельку горьковатый шамьет, Роне прочитал статью. К концу ее он едва сдерживал смех.

      – Что ты нашел там смешного? Эта негодяйка… какое может быть воскрешение! Наверняка она убила мальчишку и сделала из него умертвие! Сучка! – не выдержала молчания Ристана.

      – Ты выражаешься, как базарная торговка, душа моя. Тебе не идет.

      – А тебе не идет изображать старого пня. Или твои восемьдесят лет дают о себе знать?

      Роне рассмеялся. О прекрасные боги, как же она зла! Прелестно! Просто прелестно!

      – Тайна, ты похожа на старую сварливую жену, – успокоившись, парировал он. – Не забывай, я твой любовник, а не супруг.

      – Ты – старый, хитрый, самовлюбленный Хиссов сын. Я бы ни за что не вышла за тебя, будь ты хоть сто раз светлым. Даже будь ты самим императором! – Она швырнула на пол еще одну газету, на сей раз с заголовком «Роскошный праздник в честь наследника». – Не смей надо мной смеяться!

      – Ну что ты, моя Тайна. Я смеюсь вовсе не над тобой. Эти газетчики… ну разве не идиоты? Воскресить может лишь Светлая Сестра. А сумрачная шера – исцелить, и наверняка с подвохом. Кстати, Тайна, в чем же подвох? Расскажи мне.

      – Ни в чем. – Ристана сделала вид, что полностью увлечена выбором между утиным паштетом и копченым лососем.

      – Врать нехорошо. Тем более врать мне, твоему самому верному другу.

      – Верному? – Ристана смерила его взглядом. – Ты верен только самому себе, темный шер.

      – Какая ты сегодня неромантичная, – покачал головой Роне. – Даже ни разу не сказала, что любишь меня.

      – Трахни Дюбрайна, – с милой улыбкой предложила