Король Камней. Генри Лайон Олди

с крепостью стали. Натан дергался, изрыгал брань; более длинный побег, изогнувшись кольцом, обвил шею – вскоре жертва лежала, спеленутая на манер младенца, тесно прижавшись к полу щекой, и как назло, это была правая щека, со стороны зрячего глаза.

      – Герой, – Амброз присел рядом. Натану был виден сапог и нога до колена. – Гвадриль Могучий. Лислав Падающая Звезда. Идиот, сын и внук идиота. Кто этот громила, госпожа Фриних?

      Горло предало Эльзу. Понадобились усилия, чтобы вернулась речь.

      – Изменник, – срывающимся шепотом ответила она. – Последний изменник, как я – последняя сивилла. Его зовут Танни. Не трогайте его, прошу вас…

      – Вы делаете из меня зверя, дитя мое, – Амброз взъерошил парню волосы, нащупал бугорок рога и рассмеялся. – Пожирателя детей. Обидно, знаете ли. Если вы заметили, я и пальцем не тронул вашего последнего. На кого тебя разменивали, богатырь? На кулачного бойца? Если да, то размен прошел не лучшим образом.

      – Грузчик, – прохрипел Натан. – Как отец…

      – Ну так грузи! Тюки, бочки, доски! Твое место на пристани, а не в моем шатре…

      – Убью, – пообещал Натан.

      – Это вряд ли. Что ты вообще здесь делаешь? Приволок в башню новый шкаф, и застрял? Иди, не бойся – барьер выпустит…

      – Я скажу Циклопу! Я скажу Симону! Они тебя…

      Амброз вздохнул:

      – Эльза, ваш последний лишился ума. Сперва уговаривал вас бежать, теперь грозится… Я бы с удовольствием избавился от его присутствия. Да боюсь, что развязанный он снова полезет драться. Эй, рогоносец! Если я верну тебе свободу, ты уберешься прочь?

      – Я…

      – Ты уйдешь, Танни, – твердо сказала Эльза.

      – Я… госпожа Эльза!..

      – Ты уйдешь. Но сперва попросишь прощения у господина Амброза. Ты в его шатре, ты поднял на него руку. Понял?

      Натан молчал. Он не произнес ни слова, пока корни отпускали его. Огромный, всклокоченный, со щекой, на которой отпечатался рисунок корневища, он побрел прочь. Откинул входной полог, задержался, свесив голову на грудь.

      – Простите меня, господин Амброз, – голос парня был мертвым. – Простите дурака. Вы берегите ее, она хорошая. Она лучше всех…

      В шатре стало просторно, когда он вышел.

      Амброз лег на спину, чувствуя, как корни делаются мягче, пружинят, укачивая хозяина. Надо отдохнуть, думал маг. Любой ценой. Отдаваясь качке, на грани яви и сна, он вспомнил, как во дворце отыскал советника Дорна – и кратко, избегая подробностей, доложил о трагической гибели Ринальдо III. Советник был из тех крыс, которые мало того, что не бегут с тонущего корабля, но в случае шторма способны встать за штурвал, и даже на капитанский мостик. Себастьян Дорн принял новость с каменным лицом. Так он радовался, и Амброз знал об этом. Дорн распорядился перенести спящего принца в отдельные покои, и обмыть тело короля, подготовив к погребению. «Альберт?» – спросил Дорн. Скоро проснется, ответил Амброз. Полагаю, он вряд ли вспомнит, что убил отца. Это, как по мне, к лучшему. В столь юном