Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1. Вера Камша

верилось.

      Мевен щелкнул каблуками и вышел. Ричард мог бедняге только посочувствовать: отказать Матильде было так же невозможно, как не отказать.

      – Темплтон, – теперь Альдо смотрел только на Дугласа, – сейчас у тебя есть выбор, через пять минут его не будет. Либо ты отправляешься с Борном к Леворукому, либо остаешься со мной, но измен я не прощаю.

      – Я остаюсь. – Темплтон казался пьянее Матильды. – Но Удо мой друг. Друг и все.

      – Ты тоже мне друг, Дуглас, – усмехнулся Борн, – им и останешься, куда б тебя ни занесло, но спасать меня не нужно. А вот за остающихся не поручусь.

      – Это угроза? – Рука Альдо сжала локоть Дика: кого сдерживает сюзерен, себя или вассала?

      – Скорей предсказание. – У Борна хватило наглости смотреть в лицо человеку, которого он предал. – Ты много говоришь о гальтарских обычаях, Альдо, но древние не мстили покойникам и статуям и держали слово. А знаешь почему? Они боялись. Их боги не одобряли подлости.

      – Ты… – Ричард рванулся вперед, нащупывая шпагу, но сюзерен его удержал:

      – Окделл, это не ваше дело. Ваши люди готовы выступить?

      – Да.

      – Отправляйтесь немедленно. – Альдо шагнул к Удо. – Я тебя предупреждаю, Борн, Талигойи для тебя не существует. Езжай, куда хочешь. Я не стану брать с тебя клятвы не поднимать против меня оружие, клятвы для тебя ничто, как и совесть, и честь… Но на моем пути не попадайся.

      – Не стану мечтать о встрече. – Удо слегка поклонился. – Но менять свой путь по чужой прихоти не по мне. Окделл, я в вашем распоряжении. До Барсины.

      Что-то буркнула Матильда, хлопнула дверь, под ногами заструились пестрые алатские ковры. Сухо и зло скрипел паркет, топали полуденные гимнеты, мужчины и дамы кланялись и приседали. Дик кивал в ответ, пытаясь не думать о предателе, которому он имел глупость задолжать целую жизнь. Если б Удо не нашел его в лесу Святой Мартины, если б сам он не стал цивильным комендантом, все бы решила шпага.

      – Вы рискуете заблудиться.

      – Не ваша забота!

      Какие у Триумфальной лестницы светлые ступени, раньше он не замечал. Древние воины с мечами выступали из своих ниш, на стенах блестели трофеи Двадцатилетней войны…

      – Я забыл спросить у Альдо, когда он избавится от олларского тряпья. – Удо махнул в сторону гайифских знамен. – Может, знаешь?

      – Как ты мог? – С пленными и узниками не дерутся, но можно скрестить клинки в Барсине. – Ведь ты был одним из нас…

      – Как я мог? – переспросил Борн. – А как ТЫ можешь?

      Говорить было не о чем, но Ричард все же спросил:

      – Почему ты назвал Альдо незаконным королем?

      – А он законный? – сощурился Борн. – Поклянись.

      Лестница кончилась, а вместе с ней и разговор. Полковник Нокс хмуро доложил, что все готово.

      – Удо Борн поедет со мной в четвертом ряду.

      – Понятно, монсеньор. Джереми привел Сону.

      – Хорошо. – Линарцы для дальней дороги не годятся, особенно купленный второпях соловый. Если б не смекалка Джереми, коня пришлось бы бросить,