Аллея королевы Луизы, 32. Вадим Храппа

к краю обрыва, гробанулась оттуда, и этого никто не заметил. Ну, хорошо, не сейчас, пусть на час позже, пусть это было две недели назад, и солнце стояло на пару градусов ниже. Но ведь его нашли только утром!

      Олег, в который уже раз посмотрел на то место, откуда упал “Кадет” Саши Ливенталя.

      – Пошли отсюда,– сказал Валдис.– Тут мы вряд ли что-то найдем.

      Они поднялись наверх.

      – Так ты берешься за это дело?– спросил Олег, пока они шли к машинам.

      – Не знаю. Я не сыскарь и не цыганка, загадки – не моя работа. Мне нужно подумать. Завтра я позвоню.

      Диана выставила боковое зеркало со своей стороны так, чтобы видеть то, что делается за “Саабом”, и, когда они проезжали Янтарный, заметила, как БМВ свернул в сторону.

      – Он свернул,– сказала она.

      – Я видел.

      – Куда?

      – Он мне не докладывал.

      – А разве ты теперь не его начальник? Ты же платил ему, я видела.

      – Во-первых, я ему ничего не платил, а только отдал деньги, которые он потратил на то, чтобы добыть информацию по делу, что ты затеяла. А во-вторых, у него не бывает начальников, потому что он никогда не берет деньги вперед и может, кого угодно послать, если ему что-то в работе не понравится.

      Диана промолчала. Она молчала и дальше всю дорогу до самого дома.

      У Олега тоже не было желания беседовать с ней.

      8

      Валдис доехал только до Варникена. Пройдя первый поворот, круто уходящий вниз, через овраг, он притормозил, съехав на обочину, к огромным древним дубам, растущим здесь еще со времен Ордена. Вытащил сигарету, прикурил, круто развернул машину и помчался назад, в сторону Янтарного, превышая сотенную отметку на спидометре. Валдис торопился – с востока наползали сумерки, а ему нужно было их опередить. До сих пор его мучило сосущее чувство какой-то недостаточности. Он знал, что чего-то там, у моря, не сделал, недосмотрел. И только когда увидел овраг у Варникена, понял, что упустил. Там, у моря, был овраг. Гораздо более глубокий и темный, чем варникенский. А он, Валдис, был настолько туп, что не удосужился его обшарить. Он крыл себя последними словами. Такая халява, будь он на работе, могла обойтись ему очень дорого.

      Была еще одна оплошность. Когда они уезжали от обрыва, он заметил дорогу, идущую через поле прямо от моря, на восток. Он подозревал, что она выходила к брусчатке, соединяющей Янтарный с Брустерортом. Если б он полюбопытствовал, в каком именно месте она выходит, то сейчас сократил бы путь вдвое. А так пришлось ехать до Синявино и там добираться тем же проселком, что и в первый раз. Валдис был очень зол на себя.

      Оставив машину на пустой уже полянке, он побежал к спуску на пляж.

      Было около девяти. Солнце еще не завалилось за море на шведскую сторону, и на серо-зеленой глади сверкала золотая лужа от него.

      Валдис обошел плотную стену морщинистого шиповника и вошел в заросли, напомнившие ему детские представления о джунглях. Казалось, растения сюда свалили из огромного самосвала, не заботясь об их соответствии друг другу. Поросль дуба, ольхи и сосны вперемешку пробивалась сквозь облепиху, растущую бок о бок с гигантскими папоротниками.