Белая рыба. Вадим Храппа

бойся. Мои собаки нормальных людей не трогают.

      – А страус?

      – Фёдор? Я уже загнал его в вольеру. Сволочь! Куртку мне порвал.

      Пока Медвецкий рылся среди сложенных в багажнике "Мерседеса" картонных коробок, Баттура достал ружьё и снял чехол.

      Потом прикладом похлопал Ивана по заду.

      – Глянь, что у меня есть.

      Медвецкий, работая локтями, выпростал верхнюю часть туловища из багажника.

      – А-а! – сказал он. – Мне тоже такое предлагали.

      Баттура клацнул затвором.

      – Правда, прелесть?

      – Н-н-ну… не знаю, – сказал Медвецкий. – Оно как-то не кучно стреляет. Дробь раскидывает. Из него только быков бить пулей в упор.

      – Это ты – от зависти, – обиделся Баттура.

      – Конечно, – сказал Медвецкий, и взял коробку, из которой торчали куриные ноги и горлышки бутылок. – Пошли лучше водку пить. Давно мы с тобой не напивались.

      Баттура прихватил пакет с виноградом, что купил для детей Медвецкого, вино – для Светланы, и они пошли в дом.

      В телевизоре показывали репортаж с митинга на ратушной площади. Над толпой, среди черно-белых орлов и крестов, кое–где мелькали синие флаги европейского союза. Девица в камуфляже исступленно выкрикивала с трибуны лозунги, от которых за версту несло нацизмом.

      – Они совсем уже свихнулись от этого путча в Пиллау, – сказал Баттура.

      – Всё правильно, – сказал Медвецкий. – Нечего было москалям к нам соваться. Получили по печени, и ещё получат, если не успокоятся.

      – Причём тут Москва?! Ты послушай, что эта баба орёт. Она же требует, чтобы литовцы отдали ей Мемель.

      Телевизор вдруг замолчал. Иван, выкладывавший продукты из коробки, замер.

      – Эй! – крикнул. – Кто там телевизор выключил?

      – Я, – сказала Светлана, выходя на кухню. – Меня уже тошнит.

      – Давай застрелим шарманку, – Баттура показал ружьё. – Смотри, какую я штуку купил.

      Света молча прошла к плите.

      – Она не любит этого, – тихо сказал Медвецкий.

      Тут только Баттура вспомнил, что примерно такой же штукой, брат Светланы проделал в себе дыру с кулак.