Дожить до весны. Наталья Павлищева

бабушка бы этого не допустила, на то и Мурка, чтобы не было мышей. Но Женя поняла, что Станислав Павлович что-то задумал, и поддержала его:

      – Ой, правда?! А где?

      – Вон там, у двери Якимовых. Хорошо, что они уехали, Нинель Петровна наверняка мышей боится.

      В двери кухни показалась побледневшая Нинель Петровна:

      – Где мышь?! Какая мышь?!

      Станислав Павлович округлил глаза:

      – А разве вы еще не уехали? Да не бойтесь, мышка маленькая, она вас не съест. Разве что погрызет что-то. Езжайте спокойно.

      – Уедешь тут! – взвыла Якимова и бросилась открывать замки, оказалось, что она решила проверить, все ли надежно завернуто и спрятано. Едва не опоздали.

      Закончив проверку, Нинель Петровна закрыла дверь только на один замок, а ключ вдруг протянула вышедшей в коридор бабушке:

      – Ирина Андреевна, присмотрите за комнатой. И впускайте туда иногда Мурку, чтобы кошачьим духом пахло.

      Бабушка отказалась:

      – Нет, Нинель, я не стану брать ключ. А Мурка и без того по коридору все время ходит.

      К Якимовой метнулась Маргарита Семеновна, буквально выхватила ключ из рук:

      – Я присмотрю! И за Муркой тоже.

      Сам Якимов звал жену:

      – Нинель, мы опоздаем. Уже опоздали.

      Та махнула рукой и поспешила к выходу. Маргарита Семеновна, напевая, отправилась к себе, она выглядела так, словно выиграла большой приз.

      Немного погодя Маргарита Семеновна загромыхала замком, открывая комнату Якимовых.

      Бабушка укорила ее:

      – Вы хотя бы завтра дождались.

      – Я только посмотрю, нет ли мыши.

      Юрка расхохотался:

      – Вы же не кошка.

      С того дня повелось: Юрка при виде Маргариты норовил мяукнуть. Женька, не выдерживая, прыскала от смеха. Так продолжалось, пока Станислав Павлович не взял за ухо уже Юрку, а Женьке погрозил пальцем:

      – Посмейся мне!

      А тогда Ирина Андреевна лишь покачала головой:

      – Что если они опоздали и сейчас вернутся?

      Маргариту из чужой комнаты словно ветром вынесло, поспешно закрыла замок и удалилась к себе:

      – Вдруг и правда там мышь?

      Якимовы не вернулись, из дома они первыми отправились в эвакуацию.

      В июне это считалось позором, трусостью. Станислав Павлович развел руками:

      – Крысы бегут с тонущего корабля.

      Женя не удержалась:

      – А мы тонем?

      Станислав Павлович смутился:

      – Я не про корабль, я про крыс. Мы не тонем и не потонем никогда, девочка моя.

      Эти фашисты очень подлые, очень. Сначала захватили всю Европу, теперь напали на Советский Союз и упорно продолжали продвигаться вперед. Напасть, заключив договор о ненападении! Чего же о них можно сказать хорошего?

      Но Женя не могла понять, куда смотрит немецкий рабочий класс. Должны же они выступить против Гитлера? Почему немецкие рабочие не заявят о том, что так нельзя поступать? Нет, они сами идут воевать, захватывать чужие земли, убивать ни в чем не повинных людей, даже