Аполлон. Алекс Д

может выйти нечто толковое, – обрывая меня на полуслове, бросает Мейн. Это жестоко и больно. Но он прав. Стоп… Толковое? Он сказал «толковое»? Удивлённо смотрю в невозмутимое хладнокровное лицо режиссера, отказываясь верить собственным ушам. – Это твой первый сценарий? Или ты пробовала раньше? – продолжает меня допрашивать Мейн.

      – Я пишу с детства, но всерьез начала год назад, когда готовилась к поступлению в университет, – смущаясь, и, краснея, лепечу я. – Я прочитала много литературы о том, как правильно создавать сценарий.

      – Меня не интересует, когда и почему, – обрывает Роберт. – Я задал конкретный вопрос. Первый или нет?

      – Нет, – растеряно качаю головой. Мейн проводит ладонью по седеющей шевелюре, в его глазах глубокая задумчивость. – Есть другие.

      – Я хочу посмотреть, – заявляет он, и меня снова охватывает ощущение нереальности происходящего.

      – Серьезно? – на пару секунд потеряв дар речи, спрашиваю я. Он раздраженно кивает. Пристально всматриваюсь в лицо мужчины, пытаясь разглядеть признаки неискренности. На розыгрыш вроде не похоже. Да и зачем ему тратить свое драгоценное время, чтобы посмеяться над какой-то неуклюжей толстушкой Кэрри.

      – Принесешь мне лично. А этот надо доработать. Я оставил пометки на полях. И, вероятно, вносить изменения придётся не раз и не два.

      – Ты его берешь? – округлив глаза, изумленно спрашиваю я, оглушенная бешеным стуком сердца в груди, в висках. Все тело вибрирует и бьётся в одном ритме. Это какое-то безумие. Я не лукавила, сказав, что пишу сценарии с детства. Почему сценарии? Моя мать актриса. Я выросла среди артистов, сценаристов, режиссеров, я больше времени провела на съёмочных площадках, чем в детском саду или школе. Кино было моей мечтой, сколько я помню себя. А врождённая наблюдательность и внимательность к деталям, в свое время, удивляли даже маму. И в период обучения в школе у меня сложился определенный опыт. Я никогда не хотела участвовать в школьных спектаклях в качестве исполнительницы роли, но именно мне доверяли организаторскую работу, и я всегда отлично справлялась.

      – Не уверен, но, если мне удастся получить Красавина, то такая вероятность имеется. Идея неплохая. Есть одно «но», – категорично начинает Мейн.

      – Какое? – впиваясь в него вопросительным взглядом, спрашиваю я.

      – Ты никто, Кэрри, – жестко бьет меня словами Мейн. – Студентка, которая подрабатывает девочкой на побегушках. Твое имя на сценарии – заведомый провал фильма. Понимаешь?

      Я какое-то время смотрю на него, пытаясь понять, что Мейн имеет в виду, а потом нервно сглатываю образовавшийся в горле комок и киваю.

      – Да. Мне все равно. Я… – начинаю мямлить, но он снова затыкает меня.

      – Ты получишь неплохой гонорар, но мы подпишем бумаги, согласно которым ты полностью передашь мне права на сценарий. И, в случае утверждения, он будет подписан моим именем. Если не согласна, скажи сейчас.

      – Я согласна, – быстро отвечаю я. О чем тут вообще