Хватит ныть! Как полюбить спорт без насилия над собой. Екатерина Васильева

и периоды ремиссии. Иногда мне удавалось продержаться пару месяцев без срывов или даже больше. В те моменты я чувствовала, что контроль снова у меня в руках. А затем снова что-то шло не так.

      Так продолжалось год, два, три… Настал момент признаться себе в том, что я больна. Это было тяжело и страшно! Признание проблемы – первый шаг к выздоровлению.

      Но как бороться, я не знала. Я продолжала пытаться взять себя в руки. Это единственное, что приходило мне в голову. Контроль, контроль, контроль. Начался период поиска идеального питания, которое позволит мне быть в форме. Чувствуете подвох? Признание появилось, а цели не изменились. Во главе угла все также стояло «идеальное» тело. И методы тоже не изменились. Я по-прежнему пыталась решить проблему посредством контроля.

      Я ходила в зал, преподавала уроки, работала танцовщицей, воздушной гимнасткой – работа требовала ТЕЛА!

      Я мечтала стать танцовщицей, выступать на сцене, вызывать восхищение – я это получила. Я работала усердно, добивалась своего. Судьба закинула меня в цирковой проект, где я научилась работать воздух (воздушная гимнастика). И никогда никто бы и не подумал, что за внешними данными и успехом скрывается страшная тайна, разрушающая меня изнутри.

      Я искала пути взять свое тело под контроль. Простое ПП уже не работало, надо было пробовать новое. Вот только несколько типов питания, опробованных в тот период:

      • дробное питание;

      • ПП;

      • UD 2.0 от Лайла Макдональда (интервальная диета, при которой чередуются дни дефицита, профицита и обычного потребления калорий);

      • чистое питание;

      • кето-диета;

      • БУЧ (белково-углеводное чередование).

      Каждый раз, переходя на новое питание, я держалась пару месяцев, видела результаты, затем организм сходил с ума и начинались срывы.

      Около семи-восьми лет я неразрывно жила с булимией. А как известно, любая болезнь прогрессирует, если ее не лечить.

      Весной я всегда испытывала обострения и усиление симптомов. На седьмой-восьмой год стало особенно тяжело их переносить. Срывы могли быть ежедневно по несколько раз, что вызывало сильнейшую депрессию. Я жила в аду! Я ненавидела себя за то, что довела себя до такого, ненавидела свою жизнь за то, что она такая неправильная, ненавидела весь мир за то, что он это со мной сделал. Я поняла, что мне нужна помощь, когда, лежа в кровати неподвижно и глядя в окно, я представляла, как я из него выпрыгиваю.

      Страшно. Ужасно страшно стало осознавать, что мои же мысли направляют меня на самое дно, что я убиваю себя своими же руками.

      Мне стало плевать на тело, на фигуру, на мнение окружающих. Я поняла, что только Я и моя жизнь имеют для меня самую большую ценность. Я осознала последствия, осознала, что не хочу потерять все, что у меня есть, не хочу убивать себя.

      Я готова была набрать вес, если это понадобится, лишь бы жить нормально, чувствовать, радоваться, любить.

      Мне больше не нужны были диеты. Они не работали. Диеты в принципе не работают, запомните это.

      Я