Пьесы. Эдвард Радзинский

малый вымпел. А это уже в свою очередь, может отнять у нашей дружины большой вымпел. И потом я шла домой и горько плакала и рыдала. И все думала, какой странный этот большой вымпел, если его судьбу может решить чулок, спустившийся у девочки по дороге в школу.

      Молчание.

      Но вы совсем злой. А я вас ждала, чтобы извиниться. Я не виновата, у меня по дороге всегда случаются какие-то тридцать три несчастья. И я их преодолеваю за счет своей бодрости и от этого всегда опаздываю.

      Молчание.

      А вы уже не злитесь.

      Нечаев. А я и не злился. Просто очень устал. Вот и все!.. Давайте поедим на свежем воздухе. У меня есть чудные ватрушки из творческого буфета. Держите! (Разворачивает сверток.)

      Аня. Держу. Вы лучше поезжайте домой и выспитесь.

      Нечаев. Сейчас не заснешь. А заснешь – полночи будешь снимать и искать во сне этого Фекина. Что у вас хорошего?

      Аня. Когда я ем, я глух и нем! (Жуя) У меня хорошего – мне дали отгул за праздники, три дня.

      Нечаев. Совпадение. У меня тоже три дня свободных. Что у вас еще хорошего?.. У вас есть любимая подруга?

      Аня. Нет.

      Нечаев. Как же вы без любимой подруги?

      Аня. У меня была сестра. Она была моей подругой. Но она умерла. В прошлом году.

      Нечаев (после паузьь). Да…

      Аня. Скоро мне идти. Сегодня у моей тетки день рождения. Она родилась ровно в два часа ночи. Вы знаете, когда вы родились?

      Нечаев. Не знаю. У меня в этом году вообще нет дня рождения.

      Аня удивленно глядит на него.

      Я родился двадцать девятого февраля. У меня день рождения раз в четыре года.

      Аня. Это ужасно… Но я должна исчезнуть.

      Нечаев. У меня есть еще одна ватрушка. Давайте ее съедим. В честь моего неудачного дня рождения.

      Аня. Ну ладно, съедим и ее.

      Нечаев. В вас очень много детского. Это славно!

      Далекие удары часов. Часы бьют два раза.

      Аня. Два! Я погибла! Сейчас родилась моя тетка! Только бы сестры не было дома. Боже, сделай так, чтобы моей единственной, моей неповторимой сестры… (Замолчала под взглядом Нечаева)

      Нечаев (насмешливо). Ничего-ничего. Это, видимо, другая ваша сестра, уже живая!

      Аня. Вот никогда я не могу соврать. Хороший я человек!.. Что вы так глядите?

      Нечаев. Пытаюсь понять, зачем вы схоронили свою сестру.

      Аня. А вы этого не поймете. Вы ведь ничего не понимаете. Ни-че-го. Вы все время жалуетесь! Стой минуты как мы познакомились. Еще бы, приятно, когда тебя жалеют. И я вот тоже захотела, чтобы вы меня пожалели. Я не виновата, что не могу так красиво рассказывать, как я устала в своем магазине головных уборов. И день рождения у меня самый примитивный – десятого августа. А я вот тоже захотела необычайного! И чтобы меня необычайно пожалели. И похоронила живую сестру! Только не смотрите на меня так мудро. Все-то вы знаете. А вдруг вы ничего не знаете? Хотите докажу? «Ах, как в вас много детского, ах, какая вы неиспорченная!» Вы – глупец! Я – тщеславная баба! Ясно? И я невероятная врунья! И сначала я хотела быть знаменитой.