Проект «Генезис». Игорь Марченко

Нами срочно закрыли бреши в обороне. Вбив нам в головы приказ держаться и не отступать, офицеры оставили нас один на один с неприятелем.

      – Танки! Товсь! – рявкнул по рации Торнвальд. – Сначала зажигалки, потом осколочные.

      Подсоединив к своему костюму электронный шлейф управления ПТУРСом, я взял на прицел командный танк. Он был низким, покатым, с восьмиугольной башней и длинным пятнистым стволом. Я хорошо видел его в оптический прицел ракетной установки. Изрыгая огонь из пушки, он изредка останавливался и, неуверенно шаря стволом перед собой, нехотя полз дальше. До цели оставалось менее пяти километров. Ближе подпускать было опасно.

      – Хорошая цель, одобряю! – вмешался в мои размышления насмешливый голос Торнвальда, который любил подключаться к нашим камерам в шлемах. – Смотри не промажь, сержант.

      Задыхаясь в душном шлеме, я одновременно с остальными нажал на спуск ПТУРСа. Серые струи выхлопов взлетели вверх и стремительно упали на машины противника. Командный танк, не реагируя на попадания, полз вперед, обрабатывая наши позиции из скорострельной пушки.

      Артиллерия, подпустив танки ближе, расколошматила их так, что любо-дорого было смотреть на подлетающие вверх оторванные башни и гусеницы. Одни горелые груды железа громоздились теперь на поле. Для кого-то – праздник жизни, а для кого-то – горечь смерти…

      – Какой бесславный конец. Техники у них полно, но вот такое чувство у меня, сержант, что пользоваться ею они совсем не умеют! – рассмеялся Лин. – Так бездарно погибнуть…

      – Игра еще не окончена. Мы отбили всего одну атаку. Они отступят, а потом начнут сначала.

      Мы отбивались почти неделю, и ничто не могло нас сломить. Днем и ночью врага бомбили, и наконец остатки дивизий гозорцев в панике отступили на исходные рубежи, по дороге бросая все, что их связывало, – запчасти, боеприпасы, подбитую технику, раненых.

      – Бери в охапку противотанковую роту и организуй контрнаступление! – азартно приказал мне лейтенант Торнвальд. – Гоните их к реке и уничтожайте, пока они не опомнились!

      Чертыхнувшись про себя и поминая нелестными словами Торнвальда и всех его родственников, я устало взял в руки лучемет и дал сигнал к атаке.

      Моя группа преследовала гозорцев до тех пор, пока киберком, обновив спутниковые данные, не сообщил, что поле вокруг нас засеяно тысячами мин ПП – «подземными попрыгунчиками». Они, реагируя на живых существ, выпрыгивают из-под земли и взрываются на уровне головы, снося ее с плеч. Это еще полбеды. Кроме попрыгунчиков, здесь было полно поганцев, которые сами ползли к тебе под землей и внезапно взрывались под твоими ногами. Нас заманили в ловушку!

      Первые разрывы слились в барабанный бой, когда незримая волна подняла и меня в воздух в фонтанах грязной земли. Звон в ушах и адская боль в ногах – это последнее, что я запомнил. Взвыла внутришлемная сирена, и по экрану визоров побежали тонкие росчерки квазипомех. Длинные столбцы цифр диагностики сообщали о серьезных неполадках.

      Болевой шок был так силен, что