Цейтнот. Илья Ноябрёв

м себе и отвечал: «Не твоего ума дело! Молчи и смотри!»

      Титр: «1993 г., Москва»

      Феликс стоит в туалете со спущенными штанами и смотрит в зеркало на свое отражение. Вернее, на один-единственный фрагмент своего тела, находящийся ниже пояса.

Сцена 2

      Кабинет врача

      Несколькими минутами раньше: Феликс сидит напротив врача и с любопытством, очень похожим на страх, пытается прочитать в глазах медика диагноз.

      Врач. Ну что вы на меня так смотрите? Это опухоль! Злокачественная!

      Феликс. В таком месте?!

      Врач. Бывает и в таком. Надо резать!

      Феликс. Совсем?!

      Врач. Ну зачем же, только пораженный участок. И чем скорее, тем лучше! Времени не осталось!

Сцена 3

      Квартира Феликса

      Феликс говорит по телефону.

      Феликс. Октай, меня не будет – я не приеду!

      Голос. Ты хочешь моей смерти?! Через неделю начинается сезон. У меня контракт с отелем! Где твои люди? Кто будет отвечать за анимацию?

      Феликс. Октайчик, не волнуйся, люди приедут! А у меня уже нет времени!

      Голос. Что случилось, брат?

      Феликс. Ты будешь смеяться – мне хотят сделать обрезание…

      Голос. Я не очень понял, но лучше, чем у нас в Турции, нигде не сделают!

      Феликс. Спасибо за совет! Я подумаю!

      Феликс механически нажимает на кнопку отбоя.

Сцена 3б.

      Феликс в гастрономе.

      Феликс. Бутылку кефира, пожалуйста!..

      Берет кефир. Отходит.

      Идет к выходу и на секунду задерживается возле колбасного отдела.

      Люди проходят мимо, толкая его, а он зачарованно смотрит, как продавщица медленно нарезает на аккуратные кусочки палку молочной колбасы.

      Глаза закатываются и он начинает оседать.

      Приходит в себя он уже на улице: его поддерживают две сердобольные старушки.

      Феликс. Со мной все в порядке… Не беспокойтесь… Спасибо…

Сцена 4

      Уличное кафе

      Феликс сидит в уличном кафе. Он уже минуту безуспешно пытается налить молоко в кофе: руки не слушаются. Из-за угла появляется его старинный друг Юра Батицкий. Батицкий садится напротив Феликса и внимательно смотрит на его руки. Потом берет своей рукой руку Феликса, и молоко наконец попадает в чашку с кофе.

      Батицкий. Коньяк будешь?

      Феликс. Я не знаю… Мне, наверно, нельзя…

      Батицкий. Что с тобой?

      Феликс. Мне п… ец!

      Батицкий подзывает официанта и заказывает коньяк.

      Батицкий. Погоди, ничего не говори – сперва выпьем!

      Они выпивают молча.

      Феликс. У меня опухоль… опухоль моего мужского достоинства… злокачественная… резать нужно было уже вчера!!!

      Батицкий. Ошибка возможна?

      Феликс. С моим еврейским счастьем?

      Батицкий. Какой врач нужен?

      Феликс. Мне сказали: хирург-уролог.

      Батицкий. Есть одно светило!!! Тебе, прежде всего, нужно успокоиться!

      Феликс. Как?! Ты не понимаешь – ВРЕМЯ ПОШЛО!

      Феликс резко встает и отходит. Через несколько секунд он возвращается, садится и продолжает.

      Феликс. Сегодня мне приснилась мама. Она ничего не сказала, просто подошла к телевизору, нашему старенькому телевизору, что стоял на тумбочке, включила и указала пальцем на экран, мол, смотри, сынок, внимательно, а в телевизоре шпионский фильм из детства – что-то про атомную войну и радиацию: у нашего разведчика на лацкане пиджака висит такой радиоактивный датчик, и как только он попадает в помещение, где смертельная доза излучения, датчик начинает тикать. Как-то очень громко и страшно!

      Феликс опять вскакивает и начинает ходить туда-сюда мимо онемевшего друга.

      Феликс. Так вот: счетчик тикает не только там, во сне, а еще и тут (Феликс показывает на висок), сейчас!!! Тогда, в детстве, я пугался и прятал голову в большой маминой груди. Сейчас мне некуда спрятаться…

      Они выпивают.

Сцена 5

      Около посольства Бельгии

      Феликс и Батицкий стоят в пяти метрах от длиннющей очереди, голова которой прячется в дверях посольства Бельгии.

      Сыплет противный мелкий дождь.

      Феликс. Октай узнавал: в Турции и вообще в восточных странах это не оперируют – у них нет прецедентов.

      Батицкий. Как это? Ах! Ну да!!! У них у всех уже резанули!

      Феликс. Твое светило берется сделать за тысячу, но мне советуют попробовать в Брюсселе, там одна из лучших клиник.

      Батицкий.