Учетчик. Илья Ноябрёв

вич сидит и упорно смотрит в окно.

      При подъезде к нужной остановке он обращает внимание на струи воды, пересекающие трамвайные рельсы.

      Все пассажиры трамвая тоже видят это.

      Слышатся версии: «Опять трубу прорвало», «А может, что ремонтируют?», «Да не! Это с горы льется»

      Титр: «Понедельник, 13 марта 1961 года, Киев»

      Трамвай останавливается у больших ворот, на которых написано: «Трамвайное депо им. Красина».

      Роман Григорьевич, слегка прихрамывая, отправляется к дежурному и докладывает о том, что прибыл на работу вовремя.

      Дежурный улыбается и говорит: «По вас, Роман Григоровыч, можна часы пэрэвирять!»

      Роман Григорьевич тут же направляется к своему родному столу, садится на родной стул и сразу же начинает работать.

      Курьер входит в комнатушку к Роману Григорьевичу.

      Роман Григорьевич. Нужно немножко подождать… Сейчас закончу…

      Курьер. Ничего… Подожду… Но если можно – побыстрее… Мне еще отвозить… А там вода…

      Курьер смотрит по сторонам и причмокивает языком.

      Все полки уставлены большими, толстыми книгами.

      Курьер. Роман Григорьевич, а зачем так подробно все учитывать? Вам скоро негде будет хранить всю эту «библиотеку».

      Роман Григорьевич. Вот в организации, где я начинал, таких книг было в десять раз больше. И начальство меня за это только хвалило!..

      Курьер. И профессии такой – учетчик – скоро не будет…

      Роман Григорьевич. Учетчики всегда будут!.. Чтобы порядок был!..

      Курьер. Все заменит статистика…

      Роман Григорьевич. Все – готово! Можешь забирать!..

      Курьер берет нужную бумажку и уходит.

* * *

      Вода, сперва робко, небольшими мутноватыми ручейками подбирается к зданию. В воде можно заметить мелкие ветки и маленькие белые камешки…

      Через час паника охватывает всех сотрудников – огромный селевой поток стоит у порога, временно сдерживаемый большими железными воротами и трамваями, стоящими на запасных путях.

      Люди бегают по трем этажам административного корпуса, не находя выхода – мешает высоченный бетонный забор, призванный оберегать «народное добро» от «расхитителей социалистической собственности».

      Мужчины и женщины кричат и, расталкивая друг друга, пытаются выбраться на крышу.

      Роман Григорьевич стоит у окна и не мигая смотрит на поросшую кустами и деревьями гору, у основания которой еще до войны и был построен трамвайный парк.

      Гора перестает быть застывшей частью пейзажа…

      Она «оживает» и движется на город…

      Движется через то место, что в народе называют Бабьим Яром.

* * *

      Титр: «За двадцать лет до того. Июль 1941 года»

      Военкомат.

      Много мужчин толпятся в тесном коридоре.

      Роман и еще два парня стоят у столика, где военный выдает повестки.

      Военный (Роману). А у вас, молодой человек, одна нога короче другой… Вам нужна мирная профессия… Пока повоюем без вас…

      Дом Романа. Вечер.

      Вся семья у стола: мать, отец, жена и Роман.

      Мать. И слава богу! Вон здоровых сколько… А ты – калека…

      Отец. Сталин и без тебя обойдется… Погоди, немцы придут – наведут порядок! Не будешь дураком – не пропадешь!

      Мать. И семья у тебя…

      Роман выпивает стакан молока и поворачивает голову к молодой жене, что повисла у него на руке.

      Жена. Нам скоро рожать!

      Роман улыбается ей и чмокает в горячую щеку.

      Роман. Плесните мне, мама, еще молочка…

* * *

      Много дней подряд издалека доносится канонада.

      Потом грохот орудий внезапно смолкает и наступает тишина.

      На улицах города под звуки марша появляются немцы – чистые, хорошо одетые, шумные и веселые.

* * *

      Роман с отцом возвращаются из посадки, где спилили два небольших деревца.

      У калитки, ведущей к дому, стоят мать и соседка.

      Соседка. Висит приказ: «Всем работоспособным, от 16 до 55 лет, регистрироваться обязательно!» Конечно, немцы нация культурная, но злить их не надо…

      По грунтовой дороге, ведущей к дому, приближается тетка Валентина.

      Она подходит к стоящим у калитки, долго крестится и говорит: «Страх-то какой! Прямо у меня на глазах расстреляли молоденького солдатика… Не успел бедный отступить с нашими…»

      Женщины крестятся, а отец сплевывает на дорогу.

* * *

      Дом Романа. Утро.

      Мать целует и крестит Романа.

      Мать. С богом, сынок!.. Ты у