Пир стервятников. Джордж Мартин

ушей, Мокроголовый, – ответил Спарр. – При других я не хочу говорить об этом.

      – Эти «другие» – мои утопленники, слуги божьи, как и я сам. У меня нет от них секретов, как и от бога, у чьих священных вод я стою.

      Всадники переглянулись.

      – Скажи ему, – сказал Спарр. Юноша в красном плаще собрался с духом и брякнул без всяких обиняков:

      – Король умер.

      Всего два слова, но самое море всколыхнулось, когда он их произнес.

      Четверо королей было в Вестеросе, но Эйерон и не спрашивая знал, о ком речь. Железными островами правил Бейлон Грейджой и никто иной. Король умер… как это возможно? И одной луны не прошло, как Эйерон виделся со своим старшим братом, вернувшись после набега на Каменный Берег. Седые волосы Бейлона наполовину побелели, пока его не было, и сгорбился он еще сильнее, чем прежде, но при всем при том совсем не казался больным.

      Жизнь Эйерона Грейджоя держалась на двух могучих столпах, и два коротких слова только что подкосили один из них. Теперь у меня остался только Утонувший Бог. Да сделает он меня таким же сильным и неутомимым, как море.

      – Расскажите мне, как умер мой брат.

      – Его величество упал с моста на Пайке и разбился о скалы внизу.

      Твердыня Грейджоев стоит на утесах, торчащих из моря. Ее строения и башни соединяются между собой мостами – и каменными, и веревочными, с настилом из досок.

      – Это случилось во время шторма? – спросил Эйерон.

      – Да, – сказал юноша.

      – Штормовой Бог низверг его в пучину, – объявил жрец. Тысячу тысяч лет между морем и небом идет война. Море породило Железных Людей и рыбу, которая питает их даже зимой, штормы же порождают только горе и скорбь. – Мой брат Бейлон вернул нам былое величие, и это разгневало Штормового Бога. Теперь брат пирует в водных чертогах Утонувшего Бога, и служат ему русалки. Его труд предстоит завершить нам, оставшимся в этой сухой и унылой юдоли. – Жрец снова закупорил пробкой мех с водой. – Я поговорю с твоим лордом-отцом. Далеко ли отсюда до Хаммерхорна?

      – Шесть лиг. Вы можете сесть со мной на коня.

      – Один скачет быстрей, чем двое. Отдай мне своего коня, и да благословит тебя Утонувший Бог.

      – Возьмите моего, – предложил Стеффарион Спарр.

      – Нет. У него конь сильнее. Слезай, парень.

      Юноша, чуть-чуть поколебавшись, слез и взял коня под уздцы. Эйерон поставил босую темную ногу в стремя и сел. Он не жаловал лошадей – твари с зеленых земель, одно баловство от них, – но необходимость вынуждала его ехать верхом. Черные крылья, черные вести. Он чувствовал, что надвигается шторм, а штормы приносят одно только зло.

      – Ждите меня в Пебблтоне, у башни лорда Мерлина, – сказал он утопленникам, поворачивая коня.

      Узкая тропа, то и дело исчезавшая под копытами, вела через холмы, леса и каменистые ущелья. Большой Вик, самый крупный из Железных островов, так велик, что из некоторых господских поместий священного моря вовсе не видно. Взять хоть Горольда Гудбразера – его замок стоит в Гольцах, так далеко от царства Утонувшего Бога, как только возможно на островах. Люди Горольда