Карабасовы слёзы (сборник). Илья Ноябрёв

свою жизнь так, как считаю нужным! Вправе сам выбирать друзей и вправе жениться на ком хочу!

      – Мне смешон твой «бунт на корабле»!

      – Двадцать лет я люблю одну и ту же женщину! Так почему, когда она ответила мне тем же, я не могу на ней жениться?! – возмутился Сергей.

      – Милый мой, – недовольно покачала головой Раиса Никитична, – ты прямой потомок знатного рода Чалых и должен чтить традиции пяти поколений дипломатов. Долг и честь – девиз твоих предков! Осмелюсь напомнить, что твой долг – служить отечеству, а честь, дорогой мой, нужно беречь! Я не имею ничего против этой женщины, но о какой чести может идти речь, если она – жена твоего друга?

      – Они давно не живут вместе. Развод – это формальность!

      – Сережа, как вы будете жить? Ведь у них общий ребенок! Глеб захочет с ним видеться. Он будет вмешиваться в процесс воспитания. Начнутся дрязги! В такой ситуации ты будешь иметь бледный вид!

      – Мы все – интеллигентные и воспитанные люди! Мы найдем компромисс!

      – Вот ты и произнес это сакраментальное слово – «компромисс»! До сих пор ты жил честно и открыто, как все мужчины в нашем роду, а теперь ты вступаешь на неведомую и ненадежную тропу компромиссов. В конце концов, тебе придется пойти на сделку с собственной совестью!

      – Мамочка! Ну что ты делаешь? – Сергей умоляюще смотрел на мать. – Зачем ты омрачаешь действительно праздничный для меня день?

      Сердце «железной леди» дрогнуло, и глаза ее увлажнились:

      – Я не враг тебе! Просто хочу, чтобы все было правильно. – Она взяла голову сына в ладони, окинула любящим взглядом и поцеловала в лоб.

      «Как Мадонна, – подумала Раиса Никитична, – поцеловав сына в чело, отдала человечеству».

      – Я еду за Наташей, – улыбнулся Сергей. – К обеду мы будем!

      Когда машина Сергея выехала за ворота, Раиса Никитична неторопливо подошла к телефону и набрала номер:

      – Доброе утро, Николай Николаевич! Ради бога простите, что беспокою в воскресенье, но мне необходима ваша помощь!

* * *

      Светлана позвонила Глебу скорее по привычке – не ожидая ответа, но в трубке послышалось:

      – Говорите!

      – Любимый! – воскликнула девушка. – Куда ты пропал? Я же волнуюсь! Где ты?

      – Я в ж… в норе, милая, прелестная балеринка!

      – В какой норе? О чем ты?

      – В той норе, в которой мне самое место… Можно было бы выразиться и покрепче!

      – Глеб!

      – Успокойся, родная. Я дома!

      – Почему ты прячешься от меня? Я сделала что-то не так?

      – Все так! Ты ни в чем не виновата, все дело во мне!

      – Давай встретимся, поговорим… Я помогу тебе!

      – Мы обязательно встретимся! Я перезвоню попозже. Пока.

      Глеб нажал на кнопку отбоя и отложил телефон. Его взгляд рассеянно скользнул по страницам раскрытой книги, лежащей перед ним. Как в замедленной съемке его рука закрыла фолиант и потянулась к бутылке с коньяком. На обложке книги роскошным тиснением было выведено:

      Лев Толстой. «Живой труп».

* * *

      Вновь возник утопленник и исчез.

* * *

      В