После заката (сборник). Стивен Кинг

лучше не надо.

      Она пропустила его слова мимо ушей. В этом вся Уилла. У нее обо всем свои представления. Это она предложила поехать в Сан-Франциско на поезде, потому что ей хотелось узнать, каково это – трахаться в скоростном экспрессе, особенно если вагон немного раскачивается.

      – Ну же, малыш, иди к мамочке!

      Большой волк подбежал поближе, за ним потрусили самка и двое… как их там называют – годовиков? Зверь поднес морду (ну и зубищи!) к вытянутой руке, и луна залила желтые глаза серебряным блеском. Но вдруг, не успел его нос коснуться кожи Уиллы, волк пронзительно затявкал и отскочил назад – так резко, что встал на дыбы, молотя передними лапами воздух и обнажив белое, точно плюшевое, брюхо. Его семейство кинулось врассыпную. Самец перекувыркнулся в воздухе и с поджатым хвостом припустил в заросли, не переставая визжать. Остальные бросились за ним.

      Уилла встала и посмотрела на Дэвида с такой неизбывной горечью, что он уставился себе под ноги.

      – Так вот для чего ты не дал мне дослушать музыку и вытащил в эту темень? – спросила она. – Чтобы показать, кем я стала? Да будто я сама не знаю.

      – Уилла, мне очень жаль.

      – Пока еще нет, но скоро будет. – Она снова взяла его за руку. – Пойдем, Дэвид.

      Он отважился поднять глаза.

      – Ты не сердишься на меня?

      – Чуть-чуть… но у меня теперь есть только ты, и я тебя уже не отпущу.

      Вскоре после встречи с волками Дэвид заметил на обочине банку из-под «Будвайзера». Он почти не сомневался, что это ее пинал перед собой, пока не закинул за обочину. И вот она лежала на прежнем месте… потому, разумеется, что на самом деле к ней никто и не притрагивался. Ощущения – это еще не все, сказала Уилла, но вот если сложить их с ожиданиями… тогда получится штука, которую называют разумом.

      Он зашвырнул банку в придорожные заросли. Через несколько шагов Дэвид обернулся. Банка лежала там же, где и раньше – где какой-то ковбой выбросил ее из окна пикапа. Может, на пути в «26». Ему вспомнилось старое шоу с Баком Оуэнсом и Роем Кларком, где пикапы называли ковбойскими «кадиллаками».

      – Чему ты улыбаешься? – поинтересовалась Уилла.

      – Потом расскажу. Времени у нас, если я все правильно понимаю, будет вдоволь.

      Они стояли, взявшись за руки, перед станцией Кроухарт-Спрингс, точно Гензель и Гретель перед пряничным домиком. В лунном свете зеленая постройка казалась пепельно-серой, и хотя Дэвид знал, что слова «ВАЙОМИНГ – ШТАТ РАВНОПРАВИЯ» намалеваны красной, белой и синей краской, сейчас это мог быть любой цвет. В глаза ему бросился листок бумаги под пластиком, прикрепленный к одному из столбов на крыльце. В дверях, как и прежде, маячил Фил Палмер.

      – Эй, сучок! – крикнул старик. – Есть бычок?

      – Нет, мистер Палмер, извините, – ответил Дэвид.

      – Если не ошибаюсь, кто-то обещал захватить для меня пачку.

      – Магазинов по дороге не попалось.

      – А там, где ты пропадала, сигарет не продавали, куколка? – полюбопытствовал Палмер.

      Он принадлежал к той породе мужчин, что всех молоденьких женщин называют