Тонкая математика страсти (сборник). Андрей Курков

нагрелась? До ненужного?! – генерал оглянулся на нас, словно проверял: оценили ли мы его шутку.

      Вацлав улыбался. Я последовал его примеру.

      – Только двадцать семь по Цельсию, – оправдывалась «балерина». – Мы же ее в холодильнике держим.

      – Да ладно, неси! – махнул рукой генерал.

      «Балерина» почти подлетела к нашему столику с подносом на одной руке. Поставила на столик перед Казмо заказанный им кофе, рюмку водки, кусочек «наполеона» на блюдечке.

      «Ты глянь!» – удивился я мысленно, заметив, что блюдечко было не одноразовое, а из настоящего фарфора.

      – Ты знаешь, почему я обожаю «наполеон»?! – старик-генерал уставился в упор на Вацлава.

      Вацлав дернулся, словно готовясь к побегу, но потом взял себя в руки и сказал:

      – Многие пожилые люди в Европе любят сладкое из-за недостатка сахара в крови…

      Прозвучало убедительно и вполне научно.

      – Что за чушь?! – Казмо так широко раскрыл глаза, что мне показалось, они вот-вот выпадут. В моей жизни мне довелось однажды наблюдать за одним майором, вставлявшим себе каждое утро искусственный глаз. Иногда даже приходилось помогать ему вдавливать эту мерзкую пластмассовую копию человеческого органа в пустую, смазанную гигиеническим кремом глазницу. Так вот, в этот момент мне показалось, что Казмо просто собирался дать своим пустым глазницам отдохнуть от искусственных глаз и именно поэтому раскрыл глаза до физического предела.

      – Да я просто люблю этого полководца! – рявкнул он, словно заранее зная, что мы не оценим по достоинству эту любовь.

      Я пожал плечами и тут же понял, что совершил ошибку.

      – Ты! – гаркнул генерал, глядя на мои замершие плечи. – Ты что, меня за маразматика принимаешь?!

      – Никак нет! – испуганно вякнул я.

      – Отставить! – скомандовал генерал. – Только я здесь имею право говорить по-военному!

      – Извините! – произнес я, вспомнив о правилах поведения в этом городе.

      – Черт с тобой! – вдруг смягчился Казмо и вновь обернулся к Вацлаву.

      Вацлав глядел через стеклянную стенку на улицу, где в это время с маленькой рыжей собачкой на поводке прогуливалась молодая женщина. Ее черные как смоль волосы были собраны в косичку, торчащую вверх. Под спортивным серым костюмом угадывалась неплохая фигура.

      Генерал тоже повернул голову в ту сторону.

      – Хм?! – загадочно произнес он, допил одним глотком водку, запил ее, а если быть точнее – закусил кофейной гущей, остававшейся на дне его чашки и, не сказав ни слова, вышел из-за столика.

      Девушка уже исчезла из виду, тут же в ее направлении прошел старик-генерал, а еще через минуту на всю улицу растявкалась собака, но вдруг ее тявканье потонуло в отборной ругани, загремевшей тоже на всю улицу. Голос принадлежал генералу Казмо. И Вацлав и я рассмеялись.

      Вернувшись в гостиницу, я обнаружил, что у меня появился сосед по комнате. Звали его Иван, но он предпочитал, чтобы его называли: