Забыть Герострата!. Григорий Горин

бежали люди. Никогда ни на какой праздник не сбегалось столько зевак! Женщины, дети, рабы, метеки, персы… Всадники, колесницы, богатые и бедные граждане города – все бежали к моему костру. И орали, и плакали, и рвали на себе волосы, а я взбежал на возвышение и крикнул: «Люди! Этот храм сжег я. Мое имя Герострат!!!» Они услышали мой крик, потому что сразу стало тихо, только огонь шипел, доедая деревянные балки. Толпа двинулась на меня. Двинулась молча. Я и сейчас вижу их лица, их глаза, в которых светились отраженные языки пламени. Вот тогда пришел самый страшный страх. Это был страх перед людьми, и я ничем не мог его погасить… А сейчас четвертый страх – страх перед смертью… Но он слабее всех, потому что я не верю в смерть.

      Человек театра. Не веришь? Неужели ты надеешься избежать расплаты?

      Герострат. Пока, как видишь, я жив.

      Человек театра. Но это пока…

      Герострат. А зачем мне дана голова? Надо придумать, как растянуть это «пока» до бесконечности.

      За стеной слышны шум, крики, звуки борьбы.

      Человек театра. Боюсь, у тебя не осталось времени для раздумий, Герострат. Там, у входа, толпа. Она ворвалась в тюрьму!.. Сюда идут…

      Герострат (в страхе). Они не имеют права!.. Это самосуд! (Кричит.) Эй, стража! Воины! Помогите! (Мечется по камере.) Сделай что-нибудь, человек! Останови их!

      Человек театра. Я не имею права вмешиваться.

      Герострат. Но так нельзя! Надо соблюдать законы!

      Человек театра. Странно слышать эти слова от тебя…

      Распахивается дверь, в камеру врываются три горожанина.

      Герострат. Кто вы? Что вам надо?..

      Первый горожанин. Выходи!

      Герострат. Вы будете за это отвечать!.. Подонки! Безмозглые скоты! Не смейте ко мне прикасаться!

      Третий горожанин. Он еще лается, подлец! Вяжи его!

      Второй горожанин (надвигаясь на Герострата). Выходи, Герострат. Сумей достойно встретить смерть.

      Герострат. Кто дал вам право?! Идиоты!.. (Почти плачет.) Не трогайте меня… Прошу вас…

      Второй горожанин (кладет руку на плечо Герострату). Пошли.

      Быстро входит Клеон, высокий седовласый мужчина лет пятидесяти. На нем дорогой белый гиматий (что-то вроде плаща), отделанный красной каймой.

      Клеон (властно, горожанам). Оставьте его!

      Увидев Клеона, горожане послушно отпускают Герострата.

      Кто вы?

      Первый горожанин. Мы граждане Эфеса.

      Клеон. Ваши имена?

      Второй горожанин. Зачем они тебе, Клеон?.. Мы ничем не знамениты. Я каменщик, он – гончар, этот – (указывает на третьего) цирюльник.

      Клеон. И все-таки, почему вы не хотите назваться?

      Второй горожанин. Мы говорим не от своего имени, архонт. Нас послал народ.

      Клеон. Чего хочет народ?

      Первый горожанин. Народ хочет судить Герострата.

      Клеон. Суд состоится завтра или послезавтра – в тот