Майнеры. Сергей Милушкин

молчаливых граждан.

      – Мы-то можем, но почему-то нам кажется, что он не скажет правду.

      – И что же он говорит?

      – Общак. Дань с коммерсантов.

      Ларин посмотрел на роскошную люстру, висевшую в овальном голубом зале особняка Виктора. Они вышли освежиться на балкон, по размеру превышающий площадь всей их квартиры, курили кубинские сигары, на столике рядом сверкала едва начатая новая бутылка виски.

      – Хотел бы я увидеть миллиард наличных, – сказал Ларин в ночную пустоту.

      Виктор посмотрел на него осоловевшим от выпитого взглядом.

      – Валяй, что тебе мешает? – Он пошатнулся. – Приезжай к нам и посмотришь. Заодно глянешь, как мы работаем.

      – Может, и приеду… ради такого случая. Никогда не видел, как выглядит миллиард.

      – Тебе почаще нужно выбираться. – Виктор положил ему руку на плечо. – Глядишь, и свои миллиарды заведутся.

      Ларин не стал говорить, что почти год сутки через трое выбирался на окраину города сторожить склад бытовой химии, но миллиардов так и не увидел. Он подумал о тех ребятах, что бесшумно таскали белые мешки в кромешной темноте. Деньги любят тишину. А большие деньги – тишину мертвую.

      Глава 4

      Выбегая из школы, Ларин вдруг вспомнил обещание, данное утром сыну.

      – Пап, – Олег не сидел на месте во время завтрака, и вопросы сыпались из него с крошками батона. – Пап, у меня на скейте колесо отвалилось, я не могу без него! Сделай что-нибудь!

      Сколько стоит приличный скейт? Десять тысяч самый простецкий. Это не считая прибамбасов. Никто не хочет говенную доску, лучше вообще ничего, чем дешевый аппарат, над которым все будут смеяться.

      – Купим, купим самый крутой скейт, я обещаю, – сказал Ларин, глядя сыну в глаза.

      – Прошлый раз ты тоже так говорил. Обещал «Хелло вуд», а купили китайское говно!

      – Олег! – одернула сына Света.

      – И надо мной все смеются, потому что постоянно отлетает колесо!

      – «Хелло вуд», значит «Хелло вуд», – сказал Дмитрий, ковыряя вилкой яичницу с салом. – Обещаю.

      Олег поднял глаза, в них стояли слезы.

      – Лучше сразу скажи, что не сможешь. – Он посмотрел на живот матери, прекрасно понимая, – ни о каком скейте теперь можно не заикаться, потом выбежал из-за стола и скрылся в комнате.

      Света покачала головой.

      – Я вчера поцарапала спину о трещину в ванной. Знаю, сейчас у нас нет на нее денег… но… из унитаза постоянно воняет дерьмом, там пробита труба, ее нужно менять. А то ребенок задохнется, когда мы приедем.

      Ларин откусил черствого хлеба, он встал у него поперек горла.

      – Да, я знаю. Вызову мастера.

      – Нужно весь унитаз менять, что толку от мастера…

      – Значит, будем менять весь.

      Света вздохнула.

      – Ты же отвезешь его до школы? И… не выключай звонок на телефоне. Мало ли…

      Ларин попытался смягчить взгляд, сказать ей что-нибудь ободряющее, но не смог. Даже с Олегом он виделся не слишком часто, а разговаривали они и того реже, –