Мертвым вход разрешен. Лена Обухова

в панике звонить в неотложку и жаловаться в Министерство здравоохранения на то, что врачи медленно ехали. А где ж тут приедешь быстрее, когда есть еще вторая, прямо противоположная категория родителей: те вызывают дежурную бригаду по самым незначительным поводам. Елене Петровне попадались вызовы с формулировкой «ребенок плачет». Плачет – так успокойте, родители вы или кто?

      Вторым пациентом за эту беспокойную ночь оказался мальчик, найденный супружеской парой посреди трассы. Машина задела его несильно, из повреждений – только порванный свитер и ушиб руки, даже не перелом. Оставлять его в больнице особого смысла не имело, но поскольку супружеская пара не была его родителями, и вообще не родственниками, было решено госпитализировать его до приезда родных или работников опеки.

      Елена Петровна наведалась к мальчику, когда его уже привели из приемного покоя в палату. Положили в одиночную, чтобы не будить малышей в других палатах.

      – Доброй ночи, – поздоровалась она, проходя внутрь небольшого помещения и сразу же цепким профессиональным взглядом составляя мнение о пациенте.

      Мальчика уже переодели в больничную пижаму, поскольку его одежда пришла в негодность, но даже в ней он не выглядел беспризорником, о котором некому позаботиться как следует. Он не был болезненно худым, как если бы недоедал, и не имел на лице следов аллергических реакций, как если бы питался чем попало. Значит, родители следят за его питанием. Чистый открытый взгляд, не запуганный или озлобленный волчонок, значит, хорошо социализирован. Светлые волосы модно подстрижены. У Елены Петровны был внук примерно такого же возраста, кое-что в мальчишеской моде она понимала. Мальчик уже утратил младенческую пухлость, но еще не приобрел подростковую угловатость, был хорошо сложен и, хоть и не высок ростом, но коренаст. Вполне возможно, занимается каким-нибудь спортом, уж больно хорошая осанка для его возраста.

      – Можно к тебе?

      Мальчик кивнул и сел на кровати прямее, но смотрел открыто, без испуга, хоть некоторая взволнованность и проступала в его глазах. Оно и понятно, на вид ему не больше восьми лет, но выдержка уже колоссальная. Другой ребенок в его возрасте и ситуации бился бы в истерике.

      Елена Петровна села на стул возле кровати и улыбнулась.

      – Меня зовут Елена Петровна, я врач. А тебя как зовут?

      – Дмитрий, – ответил мальчик.

      – Могу я звать тебя просто Димой?

      Елену Петровну любили и маленькие пациенты, и их родители как раз за то, что она учтиво обходилась даже с теми, кто вчера только избавился от подгузников. Она умела расположить к себе людей, смогла и сейчас. Дима кивнул.

      – Расскажи мне, как ты оказался один ночью посреди дороги?

      Мальчик нахмурился, но явно не для того, чтобы заплакать. Скорее, просто сосредоточенно думал.

      – Я не знаю. Не помню.

      – Расскажи, что помнишь последнее.

      – Я был в гостях у друга на дне рождения. Мы остались ночевать в палатках во дворе. Сначала рассказывали друг другу разные истории, потом уснули. Ночью