Великий Шёлковый путь. В тисках империи. Геннадий Меркулов

родилась с серыми глазами и только через год начала меняться. Придворный лекарь тогда посмел сказать, что это дурной знак – у малышки очень слабое сердце, но был немедленно отдан на съедение мастифам. Она научилась укреплять сердечную мышцу уже в двенадцать лет, когда впервые влюбилась в конюха-фессалийца. Тот парень тоже был казнен: так в жизни внучки Хаоса любовь пошла рука об руку со смертью.

      Клеопатра познала множество разных мужчин и вовсе не устала от приключений. Деметрий Никатор был одним из лучших ее любовников – спокойный, но страстный, медленный, но резкий. Он был похож на весенний шторм и всегда орошал ее плоть горячей свежестью, подарив жизни двум сыновьям и дочери. Его брат-близнец Антиох внешне похож на Деметрия, но совсем другой. Ты можешь любоваться выкрутасами весеннего шторма, но негодуешь от зимнего. Да, он сильнее и даже злее, но бесконечно предсказуем и скучен. Так и Антиох: физически очень даже неплох, но напрочь лишен фантазии Эроса. Брат Деметрия не понимает призывных мелодий цикад – он идет за своей супругой и смотрит на колебания ее сочных бедер, как мореход не отрывается от маяка.

      – Ну наконец-то! Как мы вас ждали! Как доехали? – радушно приветствует гостей Сципион.

      Антиох неловко оттесняет жену плечом и, как положено царю, первым приветствует хозяина:

      – Слава богам! Вы, римляне, знаете толк в дорогах. Нам учиться и учиться!

      Клеопатра тонко усмехается, но цепкий взгляд проконсула успевает поймать ее усмешку. «Эвергет прав! С этой бестией надо быть начеку!» – отмечает про себя Сципион, а вслух произносит:

      – Не за этим вы здесь, друзья. Праздник Луперкалий – отличный повод в одном месте собраться самым влиятельным людям Азии! С нетерпением ждал возможности познакомиться с наследниками Александра Великого…

      – И самой прекрасной женщиной мира! – панибратски перебивает его Эвергет, пожирая Клеопатру вожделенным взглядом. – Позволь обнять тебя, дорогая сестра, – понтийский царь, не замечая недовольного взгляда Сципиона, крепко прижимает Клеопатру Тею к себе.

      «При случае придется указать этому павлину его место, а пока пусть куражится», – решает Сципион.

      Эвергет, похоже, действительно решил покуражиться:

      – Жаль, что компания неполная. Здесь должен быть и Митридат Парфянский, но он, похоже, до сих пор празднует свою победу!

      Понтиец знает, в какую точку ударить. Антиох моментально вспыхивает: любое упоминание о Парфии выводит сирийского царя из себя.

      – Не думаю, что это надолго!

      – Аа, сосед? Неужто созрел план мести за брата? – не унимается Эвергет.

      Видя замешательство мужа, Клеопатра понимает, что попадает в двусмысленное положение, и переводит разговор в другое русло:

      – Проголодались с дороги! Владетели Пергама и Синопа пригласят нас к столу?

      Сципион, словно спохватившись:

      – Конечно, конечно! – широким жестом пропускает гостей вперед.

      Компания