Сквозь призму лет. Валерий Теркин

унёс склёванной вишней»…

      Пишущий человек внимателен ко всему, что его окружает. Ведь именно благодаря заострённому зрению рождаются свежие образы. Вспомнились слова португальского поэта Фернандо Пессоа: «Поэзия – это чудо, достойное восхищения, словно ты только что упал с небес и, едва придя в себя, уже поражён прелестью земли. Словно душа вещей давно тебе ведома, и ты пытаешься её припомнить…»

      Это радостное чувство как бы заново открывающего мир встречается у Валерия Тёркина:

      Последний день зимы не пропусти,

      Он выдался на редкость необычным…

(«Я щурюсь от слепящей белизны…»)

      Разве заметит обыденный взгляд то, как «Дышит туманной прохладой / Старый жасминовый куст»? Разве захочет обыватель туда, «…где плещутся восходы, / Где витает дух свободы вечности земной»?

      Или:

      Раскатом разносится крик воронья,

      Пронзая небесную бездну.

      И катится эхо, по веткам скользя,

      Чтоб так же бесследно исчезнуть.

(«Осенняя зарисовка»)

      А лирик надеется на взаимность…

      Любимая преображает жизнь. В четырёх строках сказано столько, сколько иным стихотворцам и на одном листе не выговорить:

      Ты сверкнула лучом вдохновенья,

      Полыхнула дрожащим огнём.

      Угольки обгоревших поленьев

      Становились во мне хрусталём.

(«Ты явилась волнующей музой…»)

      У Афанасия Фета есть чудесные стихи о «влево бегущем проборе». В нескольких строках ярко запечатлён миг восхищения любимым человеком. Причём взгляд поэта сосредоточен на одной детали, точке. В этой точке сходятся и клёны, под которым сидит юное создание, её девичья головка, убор, и – крупным планом – пробор. Читаем Валерия Тёркина:

      Вот смотрю на тебя скользящую,

      А в душе расцветают лотосы.

      Ты уходишь в весну звенящую,

      Поправляя за ушком волосы.

(«Ладушка»)

      Последняя деталь чем-то схожа с фетовским пробором, рисует образ более конкретно и запоминается с ходу. Конечно, это, скорее, по наитию. Очень жаль, что Валерий Тёркин обратился к поэзии в зрелом возрасте: у него не было настоящей поэтической школы. Но то, что представлено в книге, радует порой и взыскательного читателя:

      А ты убежишь невесомой походкой

      В белёсую дымку грядущего дня

      Упругою ланью – красивой и кроткой,

      Но только не будет в том мире меня.

      Теплом пропитаюсь и запахом тела,

      Скользнув незаметно по мокрой щеке.

      Ты нежность мою ощутить не сумела,

      Звездой недоступной свети вдалеке.

(«Снежинка на ладони»)

      В греческой мифологии матерью муз считалась Мнемозина – Память. Художник слова служит памяти – памяти дарованных традиций, вероучительных заповедей и обрядов, памяти жизни. Как говорится, «забыть – значит, предать». У Валерия Тёркина в представленной книге немало стихов, посвящённых этой сокровенной теме:

      Прошлых дней воспоминанья святы!

      В городской среде другой уклад.

      Но я помню стойкий запах мяты

      И в цветах сирени палисад.

(«Русь»)

      Встретим стихи о давно ушедших предках, отлетевшем детстве, хранящем дыхание родителей и тепло родного очага. Стихи о погибающей деревне и даже о Павле Флоренском, самом, пожалуй, великом нашем земляке ХХ века.

      Мне близка позиция автора, сказавшего:

      Я всё смогу принять без сожаленья,

      На мир смотрю спокойно и любя…

      Это взгляд вдумчивого, принимающего Бога и Его творение человека. Человека, который хотя и «устал ни во что не верить», но жаждет «водицы испить святой». Значит, автор всё же в поиске главных маяков. И это замечательно, потому как «спокойствие – душевная подлость» (Л. Толстой). Что ж, дорогу осилит идущий.

      Александр Ананичев,

      секретарь правления Союза писателей России,

      руководитель Сергиево-Посадской

      писательской организации

      О, память сердца! Ты сильней

      Рассудка памяти печальной…

К. Батюшков

      Вместо предисловия

      Поэзия – души моей заноза,

      Ушедшие в бессмертие часы.

      Ещё не музыка, уже не проза,

      Но сколько в ней рифмованной красы.

      Поэзия – источник откровений,

      Так чувственна бывает и нежна.

      Даёт немало тем для рассуждений,

      Она – моя подруга